Обморок. Занавес. (с)
Мастерпост dunkelseite.diary.ru/p219533034_marionetka-mast...
Глава 22
читать дальше
Утро перевалилось через горизонт c неловкой борьбой тепла и света, повторяя муки одного светловолосого Элрика, который пытался проснуться. Глубоко простонав, Эд заморгал от палящих лучей, падающих сквозь тонкие занавески. Он дёрнулся и попытался пошевелиться, но почувствовал, что бёдра придавлены приятным весом. Сильно вздрогнув, когда понял, что Рой практически лежит на нём, он ударил Альфонса в плечо, вызвав вопль младшего брата. Ал вскочил и сердито глянул на Эда, прежде чем посмотреть, отчего он так запаниковал.
И тогда улыбнулся.
- Доброе утро, братик. Во сколько Мустанг пришёл ночью? Думаю, он разбудил тебя, чтобы поцеловать перед сном.
У Эда отпала челюсть и вспыхнуло лицо. Он снова подался вверх, побледнел, поскольку рука Роя крепче сжала его бёдра, и хмуро глянул на брата, когда приглушённый смех Альфонса разнёсся по палате.
- Заткнись, Альфонс, или я расскажу Уинри, как в детстве ты украл её платье!
- Я не хотел, братик! Я думал, это мамина стирка! Ты ей не расскажешь!
Эд с вызовом поднял бровь и медленно улыбнулся, когда на лице Ала появилось выражение ужаса.
Подшучивание, как в старые добрые времена, было утешением. Эд скучал по этому. Скучал по брату. Скучал по Рою. Внезапно в носу у него защипало, и он откинул голову, изображая зевок, чтобы скрыть увлажнившиеся глаза. С хуя ли он собрался заплакать? Ведь всё уже хорошо сейчас.
Ладно. Всё хорошо будет, когда Артабануса... запрут понадёжней.
И почему так трудно было думать об этом? Почему было тяжело представить человека, укравшего почти год его жизни, в такой же ловушке? Это было нечестно. Какими бы ни были эти ощущения и искажённый мыслительный процесс, это было нечестно.
Почему это всегда случается со мной?
- Братик?..
С возвращением в реальность ощущения вновь начали проникать в сознание Эда. Он понял, что бессознательно поглаживает спину Роя, но не почувствовал от этого никакого смущения. И запах алкоголя достиг его носа, когда слёзы отступили.
Он снова глянул на Роя, замечая, каким потрёпанным и разбитым выглядит тот. Тёмные тени окружали глаза, а у рта залегли горькие складки. Эд нахмурился и погладил плечи Мустанга. В груди у него потеплело, когда мужчина мягко вздохнул и выражение его лица смягчилось.
Стало быть, Мустанг напился. Значит, что-то случилось во время спасения детей. Тревога сожрала сияние внутри Эда, он почувствовал острое желание потрясти и немедленно разбудить Роя.
Хотя ему и не понадобилось, потому что ресницы мужчины затрепетали, и этот тёмный, тёмный серо-синий взгляд начал фокусироваться на мире. Мустанг заметно вздрогнул, потом его глаза пробежались по окружающему и замерли на Эде. Что-то мучительное и мрачное разлилось в выражении лица генерала, и Эд почувствовал, что вздрогнул сам.
Что-то было ужасно неправильно.
- Рой! С тобой всё хорошо? - тихо спросил Эд, едва обратив внимание, что Ал выпутался из одеял и протопал к двери.
Дверь закрылась за Алом, а Рой не отводил глаз от Эда. Такой взгляд тревожил. Такого у Мустанга Эд ещё не видел - отчаяние, смешанное с паникой и сожалением. Что-то жёсткое и мешающее образовалось у Эда в горле, и он, с трудом сглотнув, начал выбираться из-под мужчины, пока рука Роя снова не остановила его. Мустанг всё ещё не убрал крепкой хватки с его бёдер, даже когда перебрался повыше и прислонился к спинке кровати. Фактически, хватка стала сильнее, Рой притягивал Эда к себе с силой, не принимающей возражений.
- Что случилось? - прошептал Эд, ужас запустил когти ему в грудь.
Ледяной шок пронзил его при каркающем звуке, который Рой издал, кажется, теряя всякий контроль и просто вцепляясь в Эда. Если бы Эд не знал его лучше, он решил бы, что это всхлип...
- Блядь, Эд, мне так жаль. Мне так жаль, что я не смог тебя уберечь, - голос Роя стал глуше, словно тот пытался сдержать слёзы.
Колеблясь, Эд обнял Роя, сердце у него сжималось.
- Рой, ты меня пугаешь.
Генерал просто разваливался, и Эд совершенно не представлял, как ему помочь, кроме как неловко обнимать его с той же силой, с какой удерживали его самого. Это разбивало сердце, и даже было отчасти физически больно, вкупе с осколками стекла, дрожащими в груди Эда.
Что за хрень происходит?..
Дети...
- Рой, что случилось? Дети в порядке? - резко спросил Эд, слегка встряхнув генерала.
Прервав резкие вздохи, Мустанг наконец достаточно собрался, чтобы ответить:
- Мы спасли большую часть детей. Мы потеряли девятерых... мы не смогли... это наша вина... моя вина, я должен был предусмотреть... но остальные в безопасности.
Ошеломлённый, Эд мог только таращиться перед собой, пытаясь уложить это в голове. Девять детей погибли. Во время боя, как он мог догадаться.
Это нечестно. Это охуеть как нечестно...
- Ясно... - выдохнул он, пытаясь успокоить себя, даже хотя Мустанг уже начал успокаиваться. - Но это ведь ещё не всё? Что ещё случилось? Что ты узнал?
Молчание, немедленно напавшее на Роя, испугало Эда. Это молчание кричало об отрицании и обмане. Это выражение было более знакомо Эду, и он легко мог его распознать. Рой собирался что-то утаить от него. Ему бросят кусочек правды, а остальное будет скрыто, пока Рой не решит, что пришла пора Эду узнать. Блядь, и Эд же понимал, что никогда не сможет ничего вытянуть из этого упрямого ублюдка. Если Рой решил молчать, из него ни звука не выжмешь.
О чём он не хочет, чтобы я знал? От чего он хочет защитить меня? Проклятье, не надо меня защищать, я хочу быть в курсе всего дерьма!
- Артабанус был здесь прошлой ночью.
Эти слова выбили Эда из мыслей, волны жара и холода прошли по телу, он разрывался между страстным любопытством и всепоглощающим страхом. Эд встретился взглядом с Роем, и они просто смотрели друг на друга несколько долгих мгновений, прежде чем Рой прикрыл глаза и вздохнул.
- Он был во дворе. Дежурный патруль спугнул его, прежде чем он успел что-то натворить. Прости, Эд. Я делаю всё возможное, чтобы сохранить вас с Альфонсом в безопасности.
И это было так. Это заставляло сердце Эда сжиматься от головокружительного удовольствия и боли. Одна эта формулировка - "тебя и Альфонса" - Рой знал, как сыграть на чувствах Эда, может, и непреднамеренно. Мастер манипуляции знал, как обвести Эда вокруг пальца, даже не осознавая этого. Эд тихо и истерично рассмеялся про себя, разум вяло колебался между происходящим и внутренней борьбой.
Артабанус приходил навестить меня.
Рой чувствует себя плохо из-за того, что якобы не смог защитить меня. Надо сказать ему, что у него получается лучше, чем когда-либо у меня самого.
Надо узнать, говорил ли Артабанус что-нибудь. Интересно, зачем он приходил? Хотел забрать меня или просто убедиться, что со мной всё в порядке?
Надо сказать Рою, как много он значит для меня.
Мне надо увидеть Артабануса.
Я скучаю по нашим разговорам - я скучаю по нашим разговорам.
Он безуспешно пытался сглотнуть нечто, похожее на застрявший в горле кусок ваты, конечности вибрировали от множества эмоций, которые снова одновременно обрушились на него. Блядь. Всего на миг, когда он проснулся нынче утром, показалось, что всё хорошо.
И вот снова.
- Эд! Что с тобой?
Но теперь у него были якоря.
- Эд, вернись ко мне. Я здесь.
У него были Рой и Альфонс, Уинри, Хавок и Хоукай. Они все были рядом.
- Эд, я позову доктора. Просто посиди тихонько.
Все они были его семьёй.
Он пришёл в себя от колющей боли в руке, оглянулся и увидел доктора, вводящего прозрачную жидкость.
- Какого ёбаного хуя?
Доктор Нельсон только улыбнулся и потрепал его по плечу.
- А вот и ты. Я вколол тебе лёгкое седативное, чтобы успокоить эту гонку мыслей. Теперь тебе будет легче сфокусироваться. С этого я хотел бы попробовать начать.
- Тогда упакуйте нам несколько флаконов, - Мустанг стоял позади доктора, скрестив руки на груди, Ал и Хавок - по бокам от него. Эд уставился на всех троих в замешательстве, когда Рой продолжил: - Мы отбываем в Централ ближайшим поездом, в полдень.
Доктор Нельсон вытаращил глаза и автоматически открыл рот, собираясь отказать, но Мустанг только покачал головой, не принимая возражений. Доктор в отчаянии посмотрел на Эда, словно желая, чтобы тот поспорил. Эд, конечно, не собирался. Ему надо было съебаться отсюда, волна облегчения и восторга прошла по нему при мысли о возвращении в Централ. К обычной жизни. Вон из этого госпиталя. В университет. Прошёл год, и у него будут новые студенты. Обидно, что он не сможет довести до конца предыдущие курсы, но он всё бы отдал, чтобы снова встать у доски и сделать вид, что минувшего года никогда не было.
Его сердце нестерпимо жаждало, чтобы всё это оказалось сном, и он хотел открыто поговорить с Артабанусом обо всём произошедшем.
Он всегда плохо умел притворяться...
- Так мне что, одеваться? - спросил он у Роя.
Генерал улыбнулся - паршивое извинение - и кивнул.
- У Ала есть для тебя какая-то одежда. У нас ещё час до прибытия поезда. Если ты оденешься по-быстрому, мы успеем перехватить завтрак в кафе.
От одних слов Эд радостно затрепетал, откинул простыни и оттолкнул всё ещё застывшего доктора Нельсона с дороги. Он поспешил в ванную, выхватив кучу одежды у Ала, и замер, не закрыв дверь, когда Мустанг обратился к доктору:
- Если у вас есть минутка, я хотел бы расспросить о лекарстве, которое вы только что дали Эду...
Они вместе вышли из палаты, и Эд вопросительно глянул на Ала и Хавока. Ал пожал плечами, а Хавок мрачно посмотрел на него.
Что же они скрывают?.. Очевидно же, Хавок в курсе.
Это подождёт. Первым делом еда.
Эд прикрыл дверь и переоделся с быстротой, поразившей Хавока, когда он вернулся минутой позже. Военный покачал головой, недовольный, и проводил братьев из палаты. Последний раз оглядев место, бывшее его домом полмесяца, Эд показал ему средний палец и ушёл, не оглядываясь.
Ебись они конём, эти госпиталя.
Нельсон был прав, размышлял он, пока они шли по коридору к регистратуре, водоворот мыслей под черепом теперь двигался вяло. Эд едва мог уловить, о чём думал до этого, мысли выходили за пределы досягаемости, уносились прочь каждый раз, как он пытался дотянуться до них. Хотя это было и к лучшему. Не было всего этого панического дерьма, с которым обычно приходилось иметь дело. Куда делась его сила? Уверенность в себе? Куда делся он сам?
Зная, куда раньше его заводили подобные мысли, он резко остановился и посмотрел на идущего рядом Ала. Каким Ал видит его? Своим старшим братом, разумеется. Но должны же были произойти изменения в его восприятии, при виде того, как Эд в последнее время реагирует на определённые ситуации. Ал теперь считает его слабым. И он не ошибается. Но до тех пор, пока они вместе, Эду плевать.
Рой встретил их у выхода и на прощанье помахал знакомой дежурной медсестре. Солнечный свет словно иглами впился в глаза Эда, и он сильно вздрогнул от удара ярких лучей. Прикрывшись рукой от жгучего света, он сквозь автоброню хмуро глянул на Ала, который громко смеялся. Хавок и Мустанг оставались до жути начеку, пока вели их по улице. Голубые глаза спокойно и непрестанно оглядывали всё вокруг. Они обследовали каждый дюйм окружения, даже хотя тело было вроде бы расслаблено. Эд немедленно перенял осторожность и начал собственное наблюдение за окрестностями, гадая, что же делать, если появится Артабанус.
Они нашли небольшое кафе на полпути к вокзалу, и, видимо, в Западный штаб уже передали весточку, потому что Уинри ожидала их за столиком в углу. Эд подошёл к девушке и заключил её в объятия, безумно радуясь освобождению из госпиталя и возвращению в мир. Тепло в его руках успокаивало ещё больше, и он, чуть улыбаясь, отстранился и сел. Мустанг пропустил их всех, чтобы они уселись в углу, осматривая кафе в подробностях на случай крайней необходимости. Они заказали бутерброды и кофе, и трое друзей из Ризенбурга улыбались и смеялись легко, тогда как военные оставались встревоженными и мрачными.
Когда Ал и Уинри увлеклись разговором о бабуле Пинако, Эд сосредоточился на том, что Мустанг говорил Хавоку.
- Я обещал лейтенанту Амселю, что лично позабочусь о пенсии для родных генерала Тулсона. Надо будет, чтобы лейтенант Хоукай подготовила документы к моему приезду. Кроме того, мне надо встретиться с фюрером и дать пресс-конференцию о продолжающихся переговорах с Драхмой, не говоря уже о встрече с народом и предупреждении об этой юкрейтянской бандитской сети... Так что дел по самое не балуйся. Я был бы очень признателен, если бы ты взял Эда и Ала и отвёз их на мою квартиру, когда мы приедем в Централ. Мы можем устроить Уинри у Грейсии. Я сомневаюсь, что Артабанус попытается добраться до Уинри, так что для её безопасности стоит держать её подальше.
- Стоп, - возразил Эд. - А что не так с моей квартирой? Почему мы должны жить у тебя?
Рой посмотрел на него как на идиота и сказал:
- Квартира у тебя хорошая, но не очень надёжная. У меня в доме прекрасная защита, учитывая моё положение и планы на будущее, так что вам будет безопаснее там.
- И как долго это протянется? Что, если Артабануса никогда не поймают? Я не могу вечно оставаться прикованным к твоему столу, - нахмурившись, заспорил Эд.
Рой поднял бровь.
- Разве плохо быть прикованным к моему столу? Ты меня обижаешь, Эд.
- Почему бы вам не приковать его к чему-нибудь более актуальному, сэр? - Ал хмыкнул, заставив все глаза обернуться к нему. Уинри ошарашенно втянула воздух, а Хавок уронил бутерброд.
Повисла тишина.
Прервалась она подзатыльником, который Эд отвесил Алу.
- Так или иначе, - Эд обернулся к Рою с полыхающим лицом, у Роя на физиономии было очень милое озадаченное выражение. - Какой у тебя план? Должен же быть у тебя план?
Рой выглядел так, словно потерял дар речи, прежде чем покачал головой.
- Нет, нет никакого плана, правда. Я просто хочу, чтобы ты был у меня перед глазами, пока Артабануса не поймают. Я бы не хотел повторения прошлого года. Я больше не позволю причинить тебе боль... - кажется, он хотел сказать что-то ещё, но прикусил язык.
Эд нахмурился, собираясь разобраться, что же такого Рой скрывает, но сдержался. Будет момент получше. Точнее говоря, один на один и с достаточным количеством алкоголя, текущего по венам генерала. Это заставит его проболтаться.
- В таком случае, - Ал наклонился вперёд, поставил кофе и улыбнулся в пространство, - я останусь с Уинри у Грейсии.
Эд открыл рот, чтобы громко запротестовать, но Ал остановил его, чуть качнув головой.
- Я подвергну тебя опасности, если останусь с тобой и генералом, Эд. Что, если Артабанус придёт за мной? Ты сделаешь всё, чтобы он отпустил меня. Так что мне надо держаться подальше. Я твоя слабость, Эд.
- Почему ты думаешь, что он не придёт за тобой к Грейсии? - бросил Эд, оттолкнув еду и глядя на них всех. - Ты и её подвергнуть опасности хочешь?
- Он не хочет, - тихо ответил Рой. Эд сел и дал ему знак продолжить. - Основной интерес Артабануса - это ты, Эд. Он не будет тратить время на обходные пути, если у него будет возможность добраться непосредственно до тебя. Альфонс и Уинри будут в безопасности у Грейсии. Я даже отправлю туда солдат, чтобы охранять их, если хочешь, но уверяю тебя, Артабанус не придёт за ними.
- Почём тебе знать?
- Я просто знаю, Эд. Есть кое-что гораздо более важное, чем любой из нас, за чем он охотится, - тут Рой встал, пробормотал извинения и быстро вышел на улицу, туда, где был таксофон, прямо перед окном. Эд посмотрел ему вслед, расстроенный и взбешённый. Почему нельзя просто рассказать им всё, что он узнал? Или хотя бы Эду? Всё было бы гораздо проще, если бы Эд знал то же, что и Рой.
Возможно, это касалось девяти пропавших из памяти месяцев.
Это бы многое объясняло.
Он уже был в ужасе от того, что не мог вспомнить...
Положив локти на стол и игнорируя троих соседей, он в изнеможении потёр руками лицо.
Блядь, всего только полчаса как из сраного госпиталя, а уже устал, как собака.
Ничего, смогу поспать в поезде. Когда я последний раз ездил на поезде?..
- Братик, доедай, пожалуйста, - пробормотал рядом Ал.
Уронив руки, Эд покосился на надкушенный бутерброд и медленно покачал головой.
- Не, прости, Ал, что-то аппетит пропал.
Они закончили завтрак и Хавок оставил деньги на столике перед тем, как выйти на улицу. Мустанг всё ещё разговаривал по телефону, так что они остановились на почтительном расстоянии. Погружённый в собственные мысли, Эд едва заметил, как Уинри потянула его за рукав. Он глянул на неё, и она солнечно улыбнулась, обводя рукой улицу.
- Оглядись, Эд. Надышись этим всем.
Он проследил за её рукой и заметил спешащих людей, снующих ребятишек, полёт взлетающих и приземляющихся птиц. Камни брусчатки в резком свете солнца казались почти фарфоровыми. Было тепло для приближающейся зимы, и он впитывал ощущение золота, проникающего сквозь кожу, и вздрогнул от лёгкого сквозняка, пронёсшегося по тоннелю, созданному улицей. Всё было серым, коричневым и бурым, но таким красивым.
Он благодарно улыбнулся Уинри, и она просто мило улыбнулась в ответ.
Мустанг, наконец закончив звонок, вернулся, и они немедленно отправились на станцию.
С этого момента голоса множества людей заглушали любую попытку разговора, разве что Ал и Уинри попытались перекинуться парой слов сквозь шум.
Поезд уже стоял у перрона, так что они отправились искать свободные места. Все неловко расселись, тишина снова затянулась. Эд с подозрением смотрел на других пассажиров, всё ещё не привыкнув к такому количеству людей после года одиночества. Это чувство напряжённого беспокойства было неудобным и мучительным.
- Ну что, старший братик, - пробормотал Ал рядом с ним. - Ты в порядке? Как тебе внешний мир?
- Отлично, Ал, - автоматически ответил он с сияющей улыбкой. Потому что, несмотря на беспокойство, хорошо было выйти из госпиталя. Он ненавидел госпиталя.
- Прекрасно, - сказал Рой, не давая Алу шанса вставить слово. - Потому что ты будешь рядом со мной перед всей сворой журналистов, когда будем давать пресс-конференцию по юкрейтянам. Приказ фюрера.
Глава 22
читать дальше
Утро перевалилось через горизонт c неловкой борьбой тепла и света, повторяя муки одного светловолосого Элрика, который пытался проснуться. Глубоко простонав, Эд заморгал от палящих лучей, падающих сквозь тонкие занавески. Он дёрнулся и попытался пошевелиться, но почувствовал, что бёдра придавлены приятным весом. Сильно вздрогнув, когда понял, что Рой практически лежит на нём, он ударил Альфонса в плечо, вызвав вопль младшего брата. Ал вскочил и сердито глянул на Эда, прежде чем посмотреть, отчего он так запаниковал.
И тогда улыбнулся.
- Доброе утро, братик. Во сколько Мустанг пришёл ночью? Думаю, он разбудил тебя, чтобы поцеловать перед сном.
У Эда отпала челюсть и вспыхнуло лицо. Он снова подался вверх, побледнел, поскольку рука Роя крепче сжала его бёдра, и хмуро глянул на брата, когда приглушённый смех Альфонса разнёсся по палате.
- Заткнись, Альфонс, или я расскажу Уинри, как в детстве ты украл её платье!
- Я не хотел, братик! Я думал, это мамина стирка! Ты ей не расскажешь!
Эд с вызовом поднял бровь и медленно улыбнулся, когда на лице Ала появилось выражение ужаса.
Подшучивание, как в старые добрые времена, было утешением. Эд скучал по этому. Скучал по брату. Скучал по Рою. Внезапно в носу у него защипало, и он откинул голову, изображая зевок, чтобы скрыть увлажнившиеся глаза. С хуя ли он собрался заплакать? Ведь всё уже хорошо сейчас.
Ладно. Всё хорошо будет, когда Артабануса... запрут понадёжней.
И почему так трудно было думать об этом? Почему было тяжело представить человека, укравшего почти год его жизни, в такой же ловушке? Это было нечестно. Какими бы ни были эти ощущения и искажённый мыслительный процесс, это было нечестно.
Почему это всегда случается со мной?
- Братик?..
С возвращением в реальность ощущения вновь начали проникать в сознание Эда. Он понял, что бессознательно поглаживает спину Роя, но не почувствовал от этого никакого смущения. И запах алкоголя достиг его носа, когда слёзы отступили.
Он снова глянул на Роя, замечая, каким потрёпанным и разбитым выглядит тот. Тёмные тени окружали глаза, а у рта залегли горькие складки. Эд нахмурился и погладил плечи Мустанга. В груди у него потеплело, когда мужчина мягко вздохнул и выражение его лица смягчилось.
Стало быть, Мустанг напился. Значит, что-то случилось во время спасения детей. Тревога сожрала сияние внутри Эда, он почувствовал острое желание потрясти и немедленно разбудить Роя.
Хотя ему и не понадобилось, потому что ресницы мужчины затрепетали, и этот тёмный, тёмный серо-синий взгляд начал фокусироваться на мире. Мустанг заметно вздрогнул, потом его глаза пробежались по окружающему и замерли на Эде. Что-то мучительное и мрачное разлилось в выражении лица генерала, и Эд почувствовал, что вздрогнул сам.
Что-то было ужасно неправильно.
- Рой! С тобой всё хорошо? - тихо спросил Эд, едва обратив внимание, что Ал выпутался из одеял и протопал к двери.
Дверь закрылась за Алом, а Рой не отводил глаз от Эда. Такой взгляд тревожил. Такого у Мустанга Эд ещё не видел - отчаяние, смешанное с паникой и сожалением. Что-то жёсткое и мешающее образовалось у Эда в горле, и он, с трудом сглотнув, начал выбираться из-под мужчины, пока рука Роя снова не остановила его. Мустанг всё ещё не убрал крепкой хватки с его бёдер, даже когда перебрался повыше и прислонился к спинке кровати. Фактически, хватка стала сильнее, Рой притягивал Эда к себе с силой, не принимающей возражений.
- Что случилось? - прошептал Эд, ужас запустил когти ему в грудь.
Ледяной шок пронзил его при каркающем звуке, который Рой издал, кажется, теряя всякий контроль и просто вцепляясь в Эда. Если бы Эд не знал его лучше, он решил бы, что это всхлип...
- Блядь, Эд, мне так жаль. Мне так жаль, что я не смог тебя уберечь, - голос Роя стал глуше, словно тот пытался сдержать слёзы.
Колеблясь, Эд обнял Роя, сердце у него сжималось.
- Рой, ты меня пугаешь.
Генерал просто разваливался, и Эд совершенно не представлял, как ему помочь, кроме как неловко обнимать его с той же силой, с какой удерживали его самого. Это разбивало сердце, и даже было отчасти физически больно, вкупе с осколками стекла, дрожащими в груди Эда.
Что за хрень происходит?..
Дети...
- Рой, что случилось? Дети в порядке? - резко спросил Эд, слегка встряхнув генерала.
Прервав резкие вздохи, Мустанг наконец достаточно собрался, чтобы ответить:
- Мы спасли большую часть детей. Мы потеряли девятерых... мы не смогли... это наша вина... моя вина, я должен был предусмотреть... но остальные в безопасности.
Ошеломлённый, Эд мог только таращиться перед собой, пытаясь уложить это в голове. Девять детей погибли. Во время боя, как он мог догадаться.
Это нечестно. Это охуеть как нечестно...
- Ясно... - выдохнул он, пытаясь успокоить себя, даже хотя Мустанг уже начал успокаиваться. - Но это ведь ещё не всё? Что ещё случилось? Что ты узнал?
Молчание, немедленно напавшее на Роя, испугало Эда. Это молчание кричало об отрицании и обмане. Это выражение было более знакомо Эду, и он легко мог его распознать. Рой собирался что-то утаить от него. Ему бросят кусочек правды, а остальное будет скрыто, пока Рой не решит, что пришла пора Эду узнать. Блядь, и Эд же понимал, что никогда не сможет ничего вытянуть из этого упрямого ублюдка. Если Рой решил молчать, из него ни звука не выжмешь.
О чём он не хочет, чтобы я знал? От чего он хочет защитить меня? Проклятье, не надо меня защищать, я хочу быть в курсе всего дерьма!
- Артабанус был здесь прошлой ночью.
Эти слова выбили Эда из мыслей, волны жара и холода прошли по телу, он разрывался между страстным любопытством и всепоглощающим страхом. Эд встретился взглядом с Роем, и они просто смотрели друг на друга несколько долгих мгновений, прежде чем Рой прикрыл глаза и вздохнул.
- Он был во дворе. Дежурный патруль спугнул его, прежде чем он успел что-то натворить. Прости, Эд. Я делаю всё возможное, чтобы сохранить вас с Альфонсом в безопасности.
И это было так. Это заставляло сердце Эда сжиматься от головокружительного удовольствия и боли. Одна эта формулировка - "тебя и Альфонса" - Рой знал, как сыграть на чувствах Эда, может, и непреднамеренно. Мастер манипуляции знал, как обвести Эда вокруг пальца, даже не осознавая этого. Эд тихо и истерично рассмеялся про себя, разум вяло колебался между происходящим и внутренней борьбой.
Артабанус приходил навестить меня.
Рой чувствует себя плохо из-за того, что якобы не смог защитить меня. Надо сказать ему, что у него получается лучше, чем когда-либо у меня самого.
Надо узнать, говорил ли Артабанус что-нибудь. Интересно, зачем он приходил? Хотел забрать меня или просто убедиться, что со мной всё в порядке?
Надо сказать Рою, как много он значит для меня.
Мне надо увидеть Артабануса.
Я скучаю по нашим разговорам - я скучаю по нашим разговорам.
Он безуспешно пытался сглотнуть нечто, похожее на застрявший в горле кусок ваты, конечности вибрировали от множества эмоций, которые снова одновременно обрушились на него. Блядь. Всего на миг, когда он проснулся нынче утром, показалось, что всё хорошо.
И вот снова.
- Эд! Что с тобой?
Но теперь у него были якоря.
- Эд, вернись ко мне. Я здесь.
У него были Рой и Альфонс, Уинри, Хавок и Хоукай. Они все были рядом.
- Эд, я позову доктора. Просто посиди тихонько.
Все они были его семьёй.
Он пришёл в себя от колющей боли в руке, оглянулся и увидел доктора, вводящего прозрачную жидкость.
- Какого ёбаного хуя?
Доктор Нельсон только улыбнулся и потрепал его по плечу.
- А вот и ты. Я вколол тебе лёгкое седативное, чтобы успокоить эту гонку мыслей. Теперь тебе будет легче сфокусироваться. С этого я хотел бы попробовать начать.
- Тогда упакуйте нам несколько флаконов, - Мустанг стоял позади доктора, скрестив руки на груди, Ал и Хавок - по бокам от него. Эд уставился на всех троих в замешательстве, когда Рой продолжил: - Мы отбываем в Централ ближайшим поездом, в полдень.
Доктор Нельсон вытаращил глаза и автоматически открыл рот, собираясь отказать, но Мустанг только покачал головой, не принимая возражений. Доктор в отчаянии посмотрел на Эда, словно желая, чтобы тот поспорил. Эд, конечно, не собирался. Ему надо было съебаться отсюда, волна облегчения и восторга прошла по нему при мысли о возвращении в Централ. К обычной жизни. Вон из этого госпиталя. В университет. Прошёл год, и у него будут новые студенты. Обидно, что он не сможет довести до конца предыдущие курсы, но он всё бы отдал, чтобы снова встать у доски и сделать вид, что минувшего года никогда не было.
Его сердце нестерпимо жаждало, чтобы всё это оказалось сном, и он хотел открыто поговорить с Артабанусом обо всём произошедшем.
Он всегда плохо умел притворяться...
- Так мне что, одеваться? - спросил он у Роя.
Генерал улыбнулся - паршивое извинение - и кивнул.
- У Ала есть для тебя какая-то одежда. У нас ещё час до прибытия поезда. Если ты оденешься по-быстрому, мы успеем перехватить завтрак в кафе.
От одних слов Эд радостно затрепетал, откинул простыни и оттолкнул всё ещё застывшего доктора Нельсона с дороги. Он поспешил в ванную, выхватив кучу одежды у Ала, и замер, не закрыв дверь, когда Мустанг обратился к доктору:
- Если у вас есть минутка, я хотел бы расспросить о лекарстве, которое вы только что дали Эду...
Они вместе вышли из палаты, и Эд вопросительно глянул на Ала и Хавока. Ал пожал плечами, а Хавок мрачно посмотрел на него.
Что же они скрывают?.. Очевидно же, Хавок в курсе.
Это подождёт. Первым делом еда.
Эд прикрыл дверь и переоделся с быстротой, поразившей Хавока, когда он вернулся минутой позже. Военный покачал головой, недовольный, и проводил братьев из палаты. Последний раз оглядев место, бывшее его домом полмесяца, Эд показал ему средний палец и ушёл, не оглядываясь.
Ебись они конём, эти госпиталя.
Нельсон был прав, размышлял он, пока они шли по коридору к регистратуре, водоворот мыслей под черепом теперь двигался вяло. Эд едва мог уловить, о чём думал до этого, мысли выходили за пределы досягаемости, уносились прочь каждый раз, как он пытался дотянуться до них. Хотя это было и к лучшему. Не было всего этого панического дерьма, с которым обычно приходилось иметь дело. Куда делась его сила? Уверенность в себе? Куда делся он сам?
Зная, куда раньше его заводили подобные мысли, он резко остановился и посмотрел на идущего рядом Ала. Каким Ал видит его? Своим старшим братом, разумеется. Но должны же были произойти изменения в его восприятии, при виде того, как Эд в последнее время реагирует на определённые ситуации. Ал теперь считает его слабым. И он не ошибается. Но до тех пор, пока они вместе, Эду плевать.
Рой встретил их у выхода и на прощанье помахал знакомой дежурной медсестре. Солнечный свет словно иглами впился в глаза Эда, и он сильно вздрогнул от удара ярких лучей. Прикрывшись рукой от жгучего света, он сквозь автоброню хмуро глянул на Ала, который громко смеялся. Хавок и Мустанг оставались до жути начеку, пока вели их по улице. Голубые глаза спокойно и непрестанно оглядывали всё вокруг. Они обследовали каждый дюйм окружения, даже хотя тело было вроде бы расслаблено. Эд немедленно перенял осторожность и начал собственное наблюдение за окрестностями, гадая, что же делать, если появится Артабанус.
Они нашли небольшое кафе на полпути к вокзалу, и, видимо, в Западный штаб уже передали весточку, потому что Уинри ожидала их за столиком в углу. Эд подошёл к девушке и заключил её в объятия, безумно радуясь освобождению из госпиталя и возвращению в мир. Тепло в его руках успокаивало ещё больше, и он, чуть улыбаясь, отстранился и сел. Мустанг пропустил их всех, чтобы они уселись в углу, осматривая кафе в подробностях на случай крайней необходимости. Они заказали бутерброды и кофе, и трое друзей из Ризенбурга улыбались и смеялись легко, тогда как военные оставались встревоженными и мрачными.
Когда Ал и Уинри увлеклись разговором о бабуле Пинако, Эд сосредоточился на том, что Мустанг говорил Хавоку.
- Я обещал лейтенанту Амселю, что лично позабочусь о пенсии для родных генерала Тулсона. Надо будет, чтобы лейтенант Хоукай подготовила документы к моему приезду. Кроме того, мне надо встретиться с фюрером и дать пресс-конференцию о продолжающихся переговорах с Драхмой, не говоря уже о встрече с народом и предупреждении об этой юкрейтянской бандитской сети... Так что дел по самое не балуйся. Я был бы очень признателен, если бы ты взял Эда и Ала и отвёз их на мою квартиру, когда мы приедем в Централ. Мы можем устроить Уинри у Грейсии. Я сомневаюсь, что Артабанус попытается добраться до Уинри, так что для её безопасности стоит держать её подальше.
- Стоп, - возразил Эд. - А что не так с моей квартирой? Почему мы должны жить у тебя?
Рой посмотрел на него как на идиота и сказал:
- Квартира у тебя хорошая, но не очень надёжная. У меня в доме прекрасная защита, учитывая моё положение и планы на будущее, так что вам будет безопаснее там.
- И как долго это протянется? Что, если Артабануса никогда не поймают? Я не могу вечно оставаться прикованным к твоему столу, - нахмурившись, заспорил Эд.
Рой поднял бровь.
- Разве плохо быть прикованным к моему столу? Ты меня обижаешь, Эд.
- Почему бы вам не приковать его к чему-нибудь более актуальному, сэр? - Ал хмыкнул, заставив все глаза обернуться к нему. Уинри ошарашенно втянула воздух, а Хавок уронил бутерброд.
Повисла тишина.
Прервалась она подзатыльником, который Эд отвесил Алу.
- Так или иначе, - Эд обернулся к Рою с полыхающим лицом, у Роя на физиономии было очень милое озадаченное выражение. - Какой у тебя план? Должен же быть у тебя план?
Рой выглядел так, словно потерял дар речи, прежде чем покачал головой.
- Нет, нет никакого плана, правда. Я просто хочу, чтобы ты был у меня перед глазами, пока Артабануса не поймают. Я бы не хотел повторения прошлого года. Я больше не позволю причинить тебе боль... - кажется, он хотел сказать что-то ещё, но прикусил язык.
Эд нахмурился, собираясь разобраться, что же такого Рой скрывает, но сдержался. Будет момент получше. Точнее говоря, один на один и с достаточным количеством алкоголя, текущего по венам генерала. Это заставит его проболтаться.
- В таком случае, - Ал наклонился вперёд, поставил кофе и улыбнулся в пространство, - я останусь с Уинри у Грейсии.
Эд открыл рот, чтобы громко запротестовать, но Ал остановил его, чуть качнув головой.
- Я подвергну тебя опасности, если останусь с тобой и генералом, Эд. Что, если Артабанус придёт за мной? Ты сделаешь всё, чтобы он отпустил меня. Так что мне надо держаться подальше. Я твоя слабость, Эд.
- Почему ты думаешь, что он не придёт за тобой к Грейсии? - бросил Эд, оттолкнув еду и глядя на них всех. - Ты и её подвергнуть опасности хочешь?
- Он не хочет, - тихо ответил Рой. Эд сел и дал ему знак продолжить. - Основной интерес Артабануса - это ты, Эд. Он не будет тратить время на обходные пути, если у него будет возможность добраться непосредственно до тебя. Альфонс и Уинри будут в безопасности у Грейсии. Я даже отправлю туда солдат, чтобы охранять их, если хочешь, но уверяю тебя, Артабанус не придёт за ними.
- Почём тебе знать?
- Я просто знаю, Эд. Есть кое-что гораздо более важное, чем любой из нас, за чем он охотится, - тут Рой встал, пробормотал извинения и быстро вышел на улицу, туда, где был таксофон, прямо перед окном. Эд посмотрел ему вслед, расстроенный и взбешённый. Почему нельзя просто рассказать им всё, что он узнал? Или хотя бы Эду? Всё было бы гораздо проще, если бы Эд знал то же, что и Рой.
Возможно, это касалось девяти пропавших из памяти месяцев.
Это бы многое объясняло.
Он уже был в ужасе от того, что не мог вспомнить...
Положив локти на стол и игнорируя троих соседей, он в изнеможении потёр руками лицо.
Блядь, всего только полчаса как из сраного госпиталя, а уже устал, как собака.
Ничего, смогу поспать в поезде. Когда я последний раз ездил на поезде?..
- Братик, доедай, пожалуйста, - пробормотал рядом Ал.
Уронив руки, Эд покосился на надкушенный бутерброд и медленно покачал головой.
- Не, прости, Ал, что-то аппетит пропал.
Они закончили завтрак и Хавок оставил деньги на столике перед тем, как выйти на улицу. Мустанг всё ещё разговаривал по телефону, так что они остановились на почтительном расстоянии. Погружённый в собственные мысли, Эд едва заметил, как Уинри потянула его за рукав. Он глянул на неё, и она солнечно улыбнулась, обводя рукой улицу.
- Оглядись, Эд. Надышись этим всем.
Он проследил за её рукой и заметил спешащих людей, снующих ребятишек, полёт взлетающих и приземляющихся птиц. Камни брусчатки в резком свете солнца казались почти фарфоровыми. Было тепло для приближающейся зимы, и он впитывал ощущение золота, проникающего сквозь кожу, и вздрогнул от лёгкого сквозняка, пронёсшегося по тоннелю, созданному улицей. Всё было серым, коричневым и бурым, но таким красивым.
Он благодарно улыбнулся Уинри, и она просто мило улыбнулась в ответ.
Мустанг, наконец закончив звонок, вернулся, и они немедленно отправились на станцию.
С этого момента голоса множества людей заглушали любую попытку разговора, разве что Ал и Уинри попытались перекинуться парой слов сквозь шум.
Поезд уже стоял у перрона, так что они отправились искать свободные места. Все неловко расселись, тишина снова затянулась. Эд с подозрением смотрел на других пассажиров, всё ещё не привыкнув к такому количеству людей после года одиночества. Это чувство напряжённого беспокойства было неудобным и мучительным.
- Ну что, старший братик, - пробормотал Ал рядом с ним. - Ты в порядке? Как тебе внешний мир?
- Отлично, Ал, - автоматически ответил он с сияющей улыбкой. Потому что, несмотря на беспокойство, хорошо было выйти из госпиталя. Он ненавидел госпиталя.
- Прекрасно, - сказал Рой, не давая Алу шанса вставить слово. - Потому что ты будешь рядом со мной перед всей сворой журналистов, когда будем давать пресс-конференцию по юкрейтянам. Приказ фюрера.