Обморок. Занавес. (с)
Мастерпост dunkelseite.diary.ru/p219533034_marionetka-mast...
Глава 5
читать дальше
Резкое прекращение мерного, успокаивающего покачивания медленно вытащило Эда из остатков темноты, застилавшей разум. Не так, словно резко щёлкнули выключателем, а так, словно его подтолкнули достаточно близко к поверхности, чтобы уцепиться за скользкий край реальности.
Голос выплыл из темноты, плавно и незаметно, отвечая на не услышанный вопрос.
- Это мои сыновья. Мы просто возвращаемся в Эспузанцу после отдыха на юге. Это мои братья Монти и Аксель.
Другой голос, казавшийся очень далёким, задал ещё один приглушённый вопрос.
И тот самый голос, знакомый, тёмный, зеленоглазый, хриплый, с холодной улыбкой отозвался:
- Поездка утомила их, как видите. Нет, я не знал, что на севере что-то произошло... да, сэр... конечно... Мы будем осторожны, спасибо за предупреждение.
Осознание вспыхнуло в уме Эда, и он принялся бороться за пробуждение. Идиоты. Они что, не заметили странный акцент? Что случилось на севере? Неужели он ошибся и они пробились через стену Бриггса?
Грохочущая вибрация вернулась, сотрясая мозги и заставив открыть глаза, как последний толчок к пробуждению. Пока он боролся с дурнотой, прислонившись к заднему сиденью, вокруг опять потянулись поля, и лишь вдалеке видны были крыши домов.
- Где мы? - простонал Эд, глядя на главаря, который уже успел убрать автоброню с глаз долой.
Мужчина глянул в ответ без малейшего сочувствия.
- Возле Пендлтона. Выкинем там твоего засранца. Не волнуйся, глупый алхимик. Мы почти приехали.
Эд откинулся назад и посмотрел на Джеймса, который, казалось, уснул. По крайней мере, не без сознания. Мальчик выглядел умиротворённым, сон - глубоким, как бывает после тревог. Эд чуть улыбнулся и положил руку на плечо Джеймса, желая, нет, чувствуя необходимость в контакте с учеником. Даже прикосновение не разбудило мальчика, и Эд с сожалением вздохнул.
Это он, Эд, был во всём виноват. Джеймс должен был сейчас находиться в классе, учиться, улыбаться и пребывать в счастливом неведении о таких бедах в его-то годы. Это было просто несправедливо по отношению к мальчику. Эд должен был поступить правильно, хоть и жестоко, и прогнать его, как только он появился под преподавательской дверью. Он должен был даже не реагировать на стук. В конце концов Джеймс бы ушёл.
Пендлтон. Эд никогда не был там, но надеялся, что у них есть прямая линия с Централом. Должна быть, потому что они расположены так близко к границе, правда ведь?
Минуты шли, автомобиль нёсся, и болезненный, колючий туман в голове Эда медленно рассеивался. Небо стало приобретать розовато-оранжевый оттенок и темнеть, когда на горизонте показался город; силуэты острых крыш и шпилей проступили на фоне чистого неба.
Они были не более чем в миле от города, когда звук мотора начал постепенно становиться всё громче, так что пассажиры едва не прозевали медленные изменения. Рычание росло и росло, пока драхманцы не обменялись озадаченными взглядами. Когда водитель - Аксель - остановил машину, рык стал настолько громким, что Джеймс тихо застонал и приоткрыл глаза, пытаясь зажать руками уши. Эд вскочил на колени, чтобы выглянуть в маленькое заднее окошко, легонько сжав плечо Джеймса. Золотые глаза распахнулись. Он толкнул Джеймса к двери изо всех сил.
- ВСЕ ВОН!
Джеймс и драхманцы в три секунды оказались снаружи, Эд едва успел сделать пару шагов от автомобиля, как другая машина с разгону врезалась в них сзади. Жар мгновенно охватил Эда, накрыл с ног до головы, поскольку из-за столкновения машина драхманцев практически взорвалась, выбросив во все стороны фонтан деталей, в небо рванули пламя и столб ониксово-чёрного дыма.
Боль царила везде, накрывая Эда волнами пламени и режущей агонии. Скрючившись, он практически не заметил криков и пролившейся жидкости, бурля, заструившейся по его телу, а потом пара нежных рук обернула его в какую-то ткань. Душивший кашель стих. На языке ощущался вкус металла, небо перед глазами заволокло дымом.
Но он издал резкий крик, когда шоковая приглушённость чувств внезапно исчезла, потому что эти руки потянули что-то из его бока. По коже распространилось ощущение влаги, и он крепко зажмурил глаза.
- Эд!
Джеймс кричал где-то неподалёку, даже несмотря на то, что сквозь треск пламени послышались оружейные выстрелы.
Эд стиснул зубы, заставил глаза сфокусироваться и, не обращая внимания на боль в ноющих костях, распрямил свои конечности, по одной за раз. Кажется, ничего не сломано, по крайней мере. Просто нехуёвые ушибы.
Ласковая рука взяла его за живое плечо и аккуратно привела в сидячее положение.
- Эдвард Элрик, Стальной Алхимик.
Затянутые болью глаза моргнули и уставились на человека в аместрийской форме, который странно улыбался. Рыжие волосы, ясные серо-голубые глаза... Эд узнал его практически сразу. Тот солдат, который сидел в аудитории вчера. Или это было позавчера? Как давно его похитили, сколько времени прошло? Эд блуждал в своих мыслях, глядя на мужчину, глаза невидяще скользнули по серебряной цепочке карманных часов, свисавшей с армейского ремня.
Он внезапно вспомнил выстрелы, прозвучавшие раньше, покрутил головой и поразился количеству обломков, раскиданных по полю вокруг дороги. Автомобиль, на котором везли их с Джеймсом, был совершенно уничтожен, но другой был практически цел, за исключением уродливой вмятины спереди. Все драхманцы были очевидно мертвы, их тела, разметавшиеся на измятой жёлтой траве, пестрели красными и чёрными следами пуль. Пустые глаза уставились на Эда, и тот невольно вздрогнул. Конечно, они были ублюдками, но никто не заслужил такой скорой и бессмысленной смерти.
С замирающим сердцем Эд отыскал глазами Джеймса. Мальчик стоял посреди разгрома, с лицом, белым, как мел, явно приросший к месту. Стальной алхимик проследил за его взглядом на правую руку рыжеволосого мужчины, в которой вольно, но угрожающе болталась винтовка армейского образца.
Эд снова встретился с этим человеком глазами.
- Вы были в моей аудитории тогда... - пробормотал он, мысли всё ещё были слишком спутаны, чтобы сформулировать нормальное предложение или вопрос.
Улыбка мужчины лишь стала шире, удовольствие вспыхнуло у него в глазах.
- Конечно, дорогой Эдвард. И много раз до этого. Но я не виню тебя за то, что ты меня не заметил, не переживай. Меня видят только тогда, когда я позволяю себя видеть.
Смущение только добавило клубов тумана в разуме Эда, голова у него закружилась, сознание помутилось, когда он запутался в мешанине чувств. Это было слишком, но мужчина отвлёк его, сняв с него плащ и осторожно задрав рубашку. Знакомое ощущение липкой крови, идущее от ткани, заставило Эда посмотреть на свой бок. Руки мужчины мешали ему присмотреться, и он мог лишь беспомощно наблюдать, как военный оценивает рану. Взгляд Эда упал на большой кусок металла, должно быть, вырванный взрывом из машины драхманцев, и кровь, покрывавшую его.
Вот как. Вероятно, это догнало его в полёте. Неудивительно, что мысли были в таком беспорядке и он почти ничего не чувствовал: он был в шоке и быстро терял кровь.
- Эй, малыш, поди-ка сюда.
Просьба военного вернула Джеймса в жестокий мир, запинаясь, он подошёл ближе.
- Эд...
- Дай мне свою куртку, или рубашку, или ещё что-то такое. Ему надо перевязать рану.
Мужчина наконец положил винтовку и взял куртку, покорно снятую Джеймсом. Несколькими отработанными движениями одежда была разорвана на длинные полосы, которыми мужчина начал осторожно обматывать живот Эда.
Эд застонал и зарычал, когда давление на рану пронзило грудь иглами раскалённой добела боли, но только впился ногтями в ладонь. Джеймс успокаивающе положил ему руку на плечо.
- Эд, - прошептал Джеймс ему на ухо, пока человек в форме был занят раной, голос почти тонул в треске пламени, - он здесь единственный военный... и он просто застрелил этих драхманцев, не моргнув глазом. Он и нас чуть не убил, когда врезался... кто это тип?
Эд, сузив глаза, рассматривал профиль мужчины, и поражался его концентрации и спокойствию в глазах цвета шторма. Этот военный пришёл за ними один? Как он только выследил драхманцев досюда? И почему врезался в них? Эд и Джеймс легко могли погибнуть, если бы не выскочили из машины вовремя... И просто пристрелить всех похитителей без суда и следствия...
- Вы чуть не убили нас, - Эд поморщился, когда рука на его боку дёрнулась от неожиданности. - Кто вы? Как ваше имя, майор?
Рыжий ласково улыбнулся Эдварду, что сделало лицо тридцатилетнего мужчины молодым и почти детским, пугающе восторженным. Он поднял руку и взъерошил светлые волосы, и Эд был настолько слаб, что не мог ему помешать.
- Мой драгоценный Эдвард... Я был уверен, что ты сумеешь вовремя выскочить. Я бы не сделал ничего подобного, если бы опасался, что ты не сможешь спастись. Помни об этом, ладно? Это важно, - от таких слов Эда затопил страх, а руки продолжали ерошить его волосы. - А зовут меня Артабанус.
Эд собирался задать следующий вопрос... но не задал. Рот не открывался и слова остались глубоко похоронены внутри. Эд хотел нахмуриться, но не смог. Всё его тело казалось абсолютно парализованным. И это был уже не шок. Это было что-то иное - что-то, вспыхивающее под кожей и поражающее нервы по очереди, посылающее тонкие вибрации по венам, так что всё его тело стало неподвижным и немым.
Какого хуя он не может шевельнуться?
За спиной Эда Джеймс что-то сказал, но Эд был оглушён паникой, пойманный взглядом Артабануса.
Что за хуйня творится?
Глава 5
читать дальше
Резкое прекращение мерного, успокаивающего покачивания медленно вытащило Эда из остатков темноты, застилавшей разум. Не так, словно резко щёлкнули выключателем, а так, словно его подтолкнули достаточно близко к поверхности, чтобы уцепиться за скользкий край реальности.
Голос выплыл из темноты, плавно и незаметно, отвечая на не услышанный вопрос.
- Это мои сыновья. Мы просто возвращаемся в Эспузанцу после отдыха на юге. Это мои братья Монти и Аксель.
Другой голос, казавшийся очень далёким, задал ещё один приглушённый вопрос.
И тот самый голос, знакомый, тёмный, зеленоглазый, хриплый, с холодной улыбкой отозвался:
- Поездка утомила их, как видите. Нет, я не знал, что на севере что-то произошло... да, сэр... конечно... Мы будем осторожны, спасибо за предупреждение.
Осознание вспыхнуло в уме Эда, и он принялся бороться за пробуждение. Идиоты. Они что, не заметили странный акцент? Что случилось на севере? Неужели он ошибся и они пробились через стену Бриггса?
Грохочущая вибрация вернулась, сотрясая мозги и заставив открыть глаза, как последний толчок к пробуждению. Пока он боролся с дурнотой, прислонившись к заднему сиденью, вокруг опять потянулись поля, и лишь вдалеке видны были крыши домов.
- Где мы? - простонал Эд, глядя на главаря, который уже успел убрать автоброню с глаз долой.
Мужчина глянул в ответ без малейшего сочувствия.
- Возле Пендлтона. Выкинем там твоего засранца. Не волнуйся, глупый алхимик. Мы почти приехали.
Эд откинулся назад и посмотрел на Джеймса, который, казалось, уснул. По крайней мере, не без сознания. Мальчик выглядел умиротворённым, сон - глубоким, как бывает после тревог. Эд чуть улыбнулся и положил руку на плечо Джеймса, желая, нет, чувствуя необходимость в контакте с учеником. Даже прикосновение не разбудило мальчика, и Эд с сожалением вздохнул.
Это он, Эд, был во всём виноват. Джеймс должен был сейчас находиться в классе, учиться, улыбаться и пребывать в счастливом неведении о таких бедах в его-то годы. Это было просто несправедливо по отношению к мальчику. Эд должен был поступить правильно, хоть и жестоко, и прогнать его, как только он появился под преподавательской дверью. Он должен был даже не реагировать на стук. В конце концов Джеймс бы ушёл.
Пендлтон. Эд никогда не был там, но надеялся, что у них есть прямая линия с Централом. Должна быть, потому что они расположены так близко к границе, правда ведь?
Минуты шли, автомобиль нёсся, и болезненный, колючий туман в голове Эда медленно рассеивался. Небо стало приобретать розовато-оранжевый оттенок и темнеть, когда на горизонте показался город; силуэты острых крыш и шпилей проступили на фоне чистого неба.
Они были не более чем в миле от города, когда звук мотора начал постепенно становиться всё громче, так что пассажиры едва не прозевали медленные изменения. Рычание росло и росло, пока драхманцы не обменялись озадаченными взглядами. Когда водитель - Аксель - остановил машину, рык стал настолько громким, что Джеймс тихо застонал и приоткрыл глаза, пытаясь зажать руками уши. Эд вскочил на колени, чтобы выглянуть в маленькое заднее окошко, легонько сжав плечо Джеймса. Золотые глаза распахнулись. Он толкнул Джеймса к двери изо всех сил.
- ВСЕ ВОН!
Джеймс и драхманцы в три секунды оказались снаружи, Эд едва успел сделать пару шагов от автомобиля, как другая машина с разгону врезалась в них сзади. Жар мгновенно охватил Эда, накрыл с ног до головы, поскольку из-за столкновения машина драхманцев практически взорвалась, выбросив во все стороны фонтан деталей, в небо рванули пламя и столб ониксово-чёрного дыма.
Боль царила везде, накрывая Эда волнами пламени и режущей агонии. Скрючившись, он практически не заметил криков и пролившейся жидкости, бурля, заструившейся по его телу, а потом пара нежных рук обернула его в какую-то ткань. Душивший кашель стих. На языке ощущался вкус металла, небо перед глазами заволокло дымом.
Но он издал резкий крик, когда шоковая приглушённость чувств внезапно исчезла, потому что эти руки потянули что-то из его бока. По коже распространилось ощущение влаги, и он крепко зажмурил глаза.
- Эд!
Джеймс кричал где-то неподалёку, даже несмотря на то, что сквозь треск пламени послышались оружейные выстрелы.
Эд стиснул зубы, заставил глаза сфокусироваться и, не обращая внимания на боль в ноющих костях, распрямил свои конечности, по одной за раз. Кажется, ничего не сломано, по крайней мере. Просто нехуёвые ушибы.
Ласковая рука взяла его за живое плечо и аккуратно привела в сидячее положение.
- Эдвард Элрик, Стальной Алхимик.
Затянутые болью глаза моргнули и уставились на человека в аместрийской форме, который странно улыбался. Рыжие волосы, ясные серо-голубые глаза... Эд узнал его практически сразу. Тот солдат, который сидел в аудитории вчера. Или это было позавчера? Как давно его похитили, сколько времени прошло? Эд блуждал в своих мыслях, глядя на мужчину, глаза невидяще скользнули по серебряной цепочке карманных часов, свисавшей с армейского ремня.
Он внезапно вспомнил выстрелы, прозвучавшие раньше, покрутил головой и поразился количеству обломков, раскиданных по полю вокруг дороги. Автомобиль, на котором везли их с Джеймсом, был совершенно уничтожен, но другой был практически цел, за исключением уродливой вмятины спереди. Все драхманцы были очевидно мертвы, их тела, разметавшиеся на измятой жёлтой траве, пестрели красными и чёрными следами пуль. Пустые глаза уставились на Эда, и тот невольно вздрогнул. Конечно, они были ублюдками, но никто не заслужил такой скорой и бессмысленной смерти.
С замирающим сердцем Эд отыскал глазами Джеймса. Мальчик стоял посреди разгрома, с лицом, белым, как мел, явно приросший к месту. Стальной алхимик проследил за его взглядом на правую руку рыжеволосого мужчины, в которой вольно, но угрожающе болталась винтовка армейского образца.
Эд снова встретился с этим человеком глазами.
- Вы были в моей аудитории тогда... - пробормотал он, мысли всё ещё были слишком спутаны, чтобы сформулировать нормальное предложение или вопрос.
Улыбка мужчины лишь стала шире, удовольствие вспыхнуло у него в глазах.
- Конечно, дорогой Эдвард. И много раз до этого. Но я не виню тебя за то, что ты меня не заметил, не переживай. Меня видят только тогда, когда я позволяю себя видеть.
Смущение только добавило клубов тумана в разуме Эда, голова у него закружилась, сознание помутилось, когда он запутался в мешанине чувств. Это было слишком, но мужчина отвлёк его, сняв с него плащ и осторожно задрав рубашку. Знакомое ощущение липкой крови, идущее от ткани, заставило Эда посмотреть на свой бок. Руки мужчины мешали ему присмотреться, и он мог лишь беспомощно наблюдать, как военный оценивает рану. Взгляд Эда упал на большой кусок металла, должно быть, вырванный взрывом из машины драхманцев, и кровь, покрывавшую его.
Вот как. Вероятно, это догнало его в полёте. Неудивительно, что мысли были в таком беспорядке и он почти ничего не чувствовал: он был в шоке и быстро терял кровь.
- Эй, малыш, поди-ка сюда.
Просьба военного вернула Джеймса в жестокий мир, запинаясь, он подошёл ближе.
- Эд...
- Дай мне свою куртку, или рубашку, или ещё что-то такое. Ему надо перевязать рану.
Мужчина наконец положил винтовку и взял куртку, покорно снятую Джеймсом. Несколькими отработанными движениями одежда была разорвана на длинные полосы, которыми мужчина начал осторожно обматывать живот Эда.
Эд застонал и зарычал, когда давление на рану пронзило грудь иглами раскалённой добела боли, но только впился ногтями в ладонь. Джеймс успокаивающе положил ему руку на плечо.
- Эд, - прошептал Джеймс ему на ухо, пока человек в форме был занят раной, голос почти тонул в треске пламени, - он здесь единственный военный... и он просто застрелил этих драхманцев, не моргнув глазом. Он и нас чуть не убил, когда врезался... кто это тип?
Эд, сузив глаза, рассматривал профиль мужчины, и поражался его концентрации и спокойствию в глазах цвета шторма. Этот военный пришёл за ними один? Как он только выследил драхманцев досюда? И почему врезался в них? Эд и Джеймс легко могли погибнуть, если бы не выскочили из машины вовремя... И просто пристрелить всех похитителей без суда и следствия...
- Вы чуть не убили нас, - Эд поморщился, когда рука на его боку дёрнулась от неожиданности. - Кто вы? Как ваше имя, майор?
Рыжий ласково улыбнулся Эдварду, что сделало лицо тридцатилетнего мужчины молодым и почти детским, пугающе восторженным. Он поднял руку и взъерошил светлые волосы, и Эд был настолько слаб, что не мог ему помешать.
- Мой драгоценный Эдвард... Я был уверен, что ты сумеешь вовремя выскочить. Я бы не сделал ничего подобного, если бы опасался, что ты не сможешь спастись. Помни об этом, ладно? Это важно, - от таких слов Эда затопил страх, а руки продолжали ерошить его волосы. - А зовут меня Артабанус.
Эд собирался задать следующий вопрос... но не задал. Рот не открывался и слова остались глубоко похоронены внутри. Эд хотел нахмуриться, но не смог. Всё его тело казалось абсолютно парализованным. И это был уже не шок. Это было что-то иное - что-то, вспыхивающее под кожей и поражающее нервы по очереди, посылающее тонкие вибрации по венам, так что всё его тело стало неподвижным и немым.
Какого хуя он не может шевельнуться?
За спиной Эда Джеймс что-то сказал, но Эд был оглушён паникой, пойманный взглядом Артабануса.
Что за хуйня творится?