Т4-45 Мерлин, Хунит. Спи, дитя моё.
читать дальше
Дождь стучит по старой кровле, из-под двери тянет холодом и сыростью. Босые ноги стынут на земляном полу, и Мерлин смешно поджимает их, пока, сидя на старой лавке, возле изрезанного, потемневшего стола, работает щербатой ложкой, уплетает всё ту же овсяную размазню на воде. Другие, служа принцам да королям, служат в первую очередь себе, наживают крепкий дом, жену именитую, а этот даже сала на бока не нажил, всё такой же худой, как щепка. Что же, и они с отцом никогда ничего только для себя…
Запах дома, запах старого дерева, кисловатый запах очага. Пыльные пучки трав под потолком. Натруженные руки Хунит тяжело лежат на столешнице. С недавних пор она начала остро чувствовать возраст – трудно заснуть, трудно проснуться, поясница, обвязанная шерстяным платком, ноет, глаза подводят, особенно в сумерках. В доме всё разваливается, слишком давно в нём нет мужчины, да и почти не осталось в деревне у них мужчин. Она-то надеялась, что подрастающим мальчишкам доведётся пожить подольше усилиями короля Артура. Как про него рассказывал Мерлин, какой огонь горел в его глазах. Погас тот огонь. Нет короля. Вот-вот будут новые войны…
Мерлин запивает кашу чистой родниковой водой. Запах от неё свежий, родной, простая деревянная чашка словно светится. В Камелоте, в большом городе, вода неделями стоит в каменных подвалах, вкус у неё совсем другой, и воспоминания о детстве, воспоминания об Артуре вдруг наполняют невыносимой горечью.
Мать, вздыхая, стелет ему на большом сундуке, это чуть ли не самая ценная вещь в доме. Два старых одеяла и подушка, набитая сладко, тяжело пахнущим сеном.
Ей уже трудно успевать на огороде и в поле. Крыша протекает и забор почти завалился. Но он не останется, нет, не останется. Никогда не услышит она в этом доме звонкие голоса внуков. Золотоволосый король унёс сердце Мерлина с собою, и даже если вдруг кто-то вернёт его, вряд ли это будет крестьянская девушка с полными грудями и широким станом, готовая приносить в год по крепкому младенцу. Горе ещё долго будет гнать его по свету. Где, когда он остановится?
Спи, дитя моё. Долгий путь тебе предстоит.
Хунит отводит со лба разметавшегося во сне сына влажный тёмный завиток. Расслабленный сном, Мерлин кажется совсем юным.
- Артур… - шепчет он и улыбается.