Лицо смерти - иллюстрации

Я в своей жизни писала НЦ один раз, и это был гет. С тех пор не рисковала, ибо не моё. Но, чтобы не оставлять самых внимательных без сладкого на выходные, и вообще, то, что не вошло в письменную часть фика "Лицо смерти". Возможно, нарисую ещё.

Предупреждение 1. Рисовать я не умею. Просто (не вру, ей бо) сегодня мне с утра приснился Колин Морган в майке-алкоголичке и красных труселях, спасающий мир наподобие супегероя. В результате - кавайный передоз.

Предупреждение 2. У меня нет сканера, пришлось фотографировать, увы.

Предупреждение 3. Открытые сцены - гет и слэш, сцены насилия.

Итак, Рис.1. Артур и Мерлин на охоте. Собственно, с этого начинается.

Рис. 2. Воля короля. К счастью. в реале до костра не дошло.

Рис.3. Приезд леди Годивы. Двое левых крайних - Мерлин, прикидывающийся Уиллом. Так автор видит внешнее и внутреннее. Утер здесь похож на зека, но я его ОСОБЕННО не умею рисовать.

Рис. 4. Мерлин/Кети. Гетная НЦа.

Рис. 5. Артур/Мерлин. Слэшная НЦа

Рис. 6. Мерлин - Килгаре: "Сохрани его для меня".

Рис. 7. Слева направо: Кети, Мерлин с яблоком (тоже мне, Елена Прекрасная) и Уилл в детстве. Просто на большом рисунке этот край плохо виден.

Рис. 8 и 9 - более крупно фрагменты рис. 5. На одном лучше виден Артур, на другом - попка мечтающего Мерлина.

@темы: арт, фанфики, Merlin

---

Лицо смерти, продолжение-3

Эта часть будет про синюю и в коньках. Эпизоды 16-20

16.

Наконец Кети снова убралась восвояси. В голове юного
волшебника, принца, короля, да что уж там говорить, немалой части мужского
населения Камелота немного прояснилось. Хотя Мерлин от недосыпа иногда уже и
сам не до конца понимал, чьи золотистые волосы скользят между его длинных
пальцев, и однажды его угораздило выдохнуть в губы Артуру:

- Кети…

Хорошо ещё – не «леди Годива».

Принц потом долго над ним потешался, а сердце мага словно
сжали маленькие холодные руки. Холодные. Холодные. Ну почему она всегда такая
ледяная, словно…

Юноша вспомнил голубой свет луны, скользящий по сияющему от
его, Мерлиновых, золотых касаний телу Кети, и при первой же возможности со всех
ног бросился к Гаюсу.

В памяти старого лекаря ещё свежо было лицо Утера после
того, как тот понял, что делил ложе с троллем. А тут… Мерлин плакал и бился в
его руках.

- Гаюс, Гаюс, она умерла… Сэр Дайн… что же он сотворил с
моей Кети, будь он трижды проклят?!

- Уилл! Где носит твою задницу! – раздался в замковом дворе
крик Артура.

Подавившись рыданиями, утирая покрасневшие глаза и нос
рукавом, парень бросился на зов.

- Ты дрыхнешь непозволительно долго, - Артур обвёл рукой
двор. – Как ты считаешь, все вот эти благородные рыцари, не считая их слуг и
лошадей, обязаны ждать твою сиятельную персону?

- Но вчера…

- Как видишь, уже сегодня. И мне ничто не помешало. Ты забыл об отправлении сватов к королю
Гедрику?

Рыцари вовсю потешались, Артур же, напротив, отнюдь не
довольный целью поездки, был зол и мрачен.

- Я… ты… Артур, будь осторожен! Эта женщина…

- Идиот! – прошипел принц, хотя по лицу юноши видел – дело
серьёзно. Мерлин снова забыл, что значит слуге выдвигать обвинения господам.

«Благородные рыцари, их слуги и лошади» не остались в
стороне.

- Маленький Уилл ревнует принца!

- Или заглядывается на леди?

- Тебе не рано?

- А, так вот почему ты плакал!

- И вовсе не поэтому. И я не плакал. Артур! Леди Годива…

- Леди Годива – невеста короля Утера Пендрагона. А ты катись
к своей Кети…

- Разве это не одно и то же?

- Ну всё, с меня хватит, - побагровевший Артур на глазах
изумлённо таращившихся на его слугу (идиота, конечно, но не настолько же!)
камелотцев ухватил «Уилла» за шкирку и передал в руки ближайшего стражника. –
Проводите его в колодки. Возвращусь – поговорим.

С этими словами он отвернулся, и дал сигнал к отправлению.

Обсуждать такие
вопросы на центральной площади… Мерлин, ты действительно идиот…

Мерлин думал, что и хуже быть не может, но оказалось –
может. Когда волшебник, перемазанный гнилыми фруктами и совсем на этот раз не радостный,
торчал в колодках, к нему буквально подкралась Гвен.

После пропажи Морганы она редко появлялась в королевских
покоях, а уж после помутнения, нашедшего на Артура, и подавно. Она потеряла
госпожу, потом друга, а теперь ещё и Артур отвернулся от неё. На Гвен было
просто больно смотреть.

- Уилл… Я давно хотела тебя спросить… Ты слишком похож на
одного человека.

Ах ты ж!

Кроме Артура, Мерлина и отсутствующей Морганы смерть
настоящего Уилла наблюдала ещё и Гвен!

Вот уж прав был Артур
насчёт моих умственных способностей.

- Что за дурацкая привычка знакомиться с парнями в колодках?
Думаешь, не сбегут? – Мерлин попытался ободряюще улыбнуться при этом, но
девушка лишь тихо ахнула и вцепилась в край колодок, чтобы не упасть.

- Ну да, ну да, кого ещё можно встретить на этом почётном
месте. Лучше бы, конечно, тебе этого не знать, - Мерлин постарался одарить Гвен
самым наивным взглядом синих глаз.

- Ах, вот как ты про меня думаешь! Ну всё…

Сердито шурша юбками, Гвен прошла к корзинке с гнилыми
фруктами, заставляя детей потесниться, выбрала помидор покрупнее и приступила к
весьма увлекательному, как выяснилось, занятию.

17.

Артур видел сон, прикорнув у костра. Он вёз отцу соласие
короля Гедрика на брак леди Годивы и Утера Пендрагона. До торжественного дня
оставалось всего ничего, но Утер, заранее уверенный в положительном исходе, уже
отправил гонцов с приглашениями на пышые торжества и турнир, приуроченный к
свадьбе. Артур же обязан был выиграть этот турнир для отца, и чувствовал себя
гусем с яблоками. Он был зол всю дорогу туда, а всю дорогу обратно – ещё
больше, потому что невеста отца раздавала ему авансы. А на прощанье в одном из
тёмных замковых переходов просто впилась в губы юноши долгим, словно
вытягивающим жизнь поцелуем.

Оставшийся на карауле принц слегка задремал, и ему снилась
тёмная осенняя вода, усыпанная палыми листьями. Навстречу Артуру, вспугнув
стайку водомерок, из глубины поднялось умиротворённое женское лицо.
Болезненно-бледное, в обрамлении похожих на тину волос. Артур потянулся
навстречу знакомым холодным губам, и тут течение принесло листок, золотой,
словно… глаза Мерлина?!

Вздрогнув, принц проснулся. Он бросил взгляд на мерцающие
угли догоревшего костра, потом на густой, тёмный лес, и вдруг заметил невдалеке
странный огонёк. Совершенно не задумываясь, Артур осторожно прокрался туда, где
между резных листьев папоротника сиял и переливался необыкновенный цветок. И
снова принцу пришёл на ум его нерадивый слуга. Уж тот бы точно разобрался, что
это за чудо. Повинуясь то ли наитию, то ли охотничьему инстинкту, юноша накрыл
цветок двумя ладонями и дёрнул. Под его руками оказалось что-то подвижное и
горячее, словно уголёк костра вдруг ожил и решил сбежать. Но Артур, привычный к
боли ран, не ослабил хватки. Напротив, он окончательно оторвал цветок от
стебля, вернулся в лагерь и зашарил в ближайшей сумке, разыскивая что-нибудь
подходящее. «Подходящим» оказался кусок грубой льняной ткани. Артур завернул в
тряпицу странный цветок, сунул свёрток за пазуху и пошёл будить сэра Гевейна,
чья очередь была нести караул. После чего принц вытянулся у костра, завернувшись
в плащ, и снова уснул, на этот раз легко, без сновидений.

На следующее утро мысли о леди Годиве отпустили его
совершенно. Зато появилось время обдумать вопрос, к которому Артур по разным
причинам последний месяц не возвращался. Мерлин. Казалось, ничего не
переменилось, «великий и могущественный волшебник», связанный с ним «Судьбой»,
был всё таким же дерзким и безалаберным, разве что магию для хозяйственных нужд
использовал более открыто. Новое обличье выглядело настолько естественно, что
совсем не наводило на мысль о серьёзно приложенных усилиях, а сотворить перед
своим принцем что-нибудь такое эдакое Мерлин не спешил. Ссылался на нездоровье.
А на какую-то Кети, оказывается, сил у него хватало. Ничего, в колодках
отдохнёт, мстительно подумал Артур. И тут под сердцем кольнуло: о чём же маг
хотел предупредить?

Что за опасность таила прекрасная леди?

Как Мерлин дознался? С помощью магии?

Нет, надо попросить его показать что-нибудь необыкновенное.
Как будто того, что он уже видел, Артуру было недостаточно. Мерлин – волшебник.
Уму непостижимо.

 

18.

Измученный любопытством, Артур прибыл, наконец, в Камелот.
Сгорающий от любовного нетерпения Утер прямо с дороги потащил его в тронный зал
для невыносимо долгой беседы. Будучи смертельно усталым, принц не заметил, что впервые
за много дней, обсуждая детали будущего брака, ему не хотелось сокрушить всё
вокруг или вцепиться отцу в горло.

Возвратившись в свои покои, он прямо в запылённой одежде и
грязных сапогах рухнул на неразобранную постель и проныл:

- Мер… Уилл! Раздень меня…

Реакции не последовало.

- Эй, кто там!

Вошёл один из стражников.

- Где это безобразное подобие слуги?

- Он… гм… эм… нездоров, - ухмыльнувшись, сказал стражник.

- А… значит, ничего страшного… - пробормотал Артур, уже
проваливаясь в сон.

Как ни странно, последние два дня в седле совершенно его
доконали. Он вымотался, будто пробыл в походе по крайней мере месяц. И на
следующий день дал себе волю отсыпаться почти до полудня: предстояли нелёгкие
две недели подготовки к свадьбе отца. Беготня. Тренировки перед турниром.
Накопившиеся за без малого две недели отсутствия обязанности. К тому же
крестьяне начали сбор урожая, и, как назло, именно в это время у них ежегодно
начинались всяческие напасти.

Утро было чудесным. Довольный собой и миром Артур благодушно
подумал про Мерлина: «Пусть отдохнёт ещё чуток», - и отправился к рыцарям.
Потом к Утеру. Потом разобрал часть накопившихся тяжб. Выслушал доклад о ходе
уборочной страды. На юге объявились странные насекомые вроде кузнечиков,
поедающие всё на своём пути. На востоке ждали дождей и просили прислать солдат
в помощь крестьянам.

Интересно, может ли
магия убирать хлеба? Может ли прогнать кузнечиков? Или наслать их? У Гаюса был
порошок от блох, может ли он отравить подобных тварей?

Ближе к вечеру, захватив по дороге свёрток с огненным
цветком, Артур побрёл к лекарю, имея, по крайней мере, три вопроса.

Принц радостно поприветствовал старика, выглядевшего,
впрочем, как всегда, озабоченным. Начал издалека – про виды на урожай, порошок
от блох и кузнечиков, которые, оказывается,
назывались «саранча» и могли без преувеличений быть такими, как их
описывали крестьяне.

- Правда уйдут? А зерно будет после этого годно для пищи? –
Артур перевел взгляд с кивающего Гаюса в окно и спросил, как бы между делом: -
А как там наш больной?

Старый учёный издал показавшийся принцу гневным вздох, молча
поднялся и проследовал в комнату Мерлина, как бы приглашая за собой.

В полутьме Артур не сразу сообразил, что у лежащего чёрные волосы. Юный волшебник метался в
жару и шептал, хотя тело его горело:

- Вода глубока… холодно… холодно… помоги мне, Артур! –
протягивая руки, словно утопающий.

- Что с ним?

- А то вы не видите.

- Кто это сделал?

- Королевский палач, разумеется, - Гаюс глядел на принца
строго, не положено строго для подданного.

- Мне ничего не сказали, - ошеломлённо сказал Артур.

- На него донесли свои же, - Гаюс продолжал сверлить принца
взглядом. – Они недолюбливают новичка. Многие – потому что жалеют о Мерлине…
Непочтительные речи о леди Годиве, разговор с Утером, который окончательно сбил
парня с толку. Тридцать плетей.

Спина волшебника представляла собой сплошную рану.

- Но это не самое страшное. Магия утекает из него, словно
другую, незаживающую рану нанесли душе.

Тут Артур заметил, что некоторые предметы в комнате ведут
себя странно: подпрыгивают и приплясывают, словно им не стоится на месте.

- Это выходит само собой, - кивнул на шевельнувшуюся стопку
книг в углу Гаюс.

- Артур, помоги, - не приходя в себя, шептал Мерлин.

Побелевшие пальцы одной руки вцепились в подушку, другая,
вытянутая вперёд, шарила в воздухе,
словно ища опоры, и принц дал ей ухватиться за свою. Спустя минуту их руки
сцепились намертво.

…Река была чёрной в сумерках и действительно холодной.
Стремительный поток пытался вырвать кричащего Мерлина из мокрого, скользкого
захвата. Другой рукой Артур держался уверенно за ветку, склонённую над водой.
Только вдруг в глубине что-то пробудилось, вода забурлила, и обоих неудержимо
потянуло вниз. Принц из последних сил вцепился в ветку, но та стала ужасно горячей.
Золотое пламя пробежало по ней, охватило вначале Артура, потом, после минутного
сражения с водой, и Мерлина. Стало нестерпимо светло и жарко. И всё исчезло.

Поздней ночью, когда, наконец, жар у Мерлина спал, и юный
маг уснул спокойно, Артур и Гаюс переговаривались шёпотом в темноте, словно
опасаясь что-то спугнуть.

- Чем не угодила ему леди Годива?

- Мне известно не больше вашего, Ваше Высочество. Мерлин так
пока ничего и не успел рассказать. Нам остаётся лишь надеяться, что он придёт в
себя раньше, чем разразится беда…

Цветок напрочь вылетел у испуганного Артура из головы. Придя
к себе, но сбросил рубашку на пол, свёрток вывалился и от случайного движения
ноги закатился под широкую кровать.

19.

Всего четыре дня спустя посреди кипящего предсвадебной
суетой дворца натолкнувшись на бегущего с каким-то поручением слугу Артура,
который едва не сбил его с ног, Утер Пендрагон ухватил парня за шиворот.

- Что-то ты быстро встал на ноги, - подозрительно сказал он.

- На мне всё, как на собаке заживает. К тому же господин Гаюс
попробовал на мне новый состав. Сказал, если получится, будет рыцарей лечить.

- Да, на таких, как ты, только зелья испытывать, - Утер
отвернулся. Стражники бесцеремонно отпихнули «Уилла» с дороги.

- Рад служить Камелоту! – прокричал тот вслед королю и
побежал дальше.

 

Днём Мерлин по большей части трудился, не покладая рук,
вместе с остальными замковыми слугами, готовясь к торжествам. Артур как-то
вдруг подуспокоился, и загонял его до одури только на тренировочном поле. А
надо было ещё подробно изучить вопрос, что же такое из себя теперь представляла
Кети. Принц наседал с вопросами, но волшебник и сам пока не знал ответа. Под
утро, когда глаза уже слипались, а стоило их закрыть, как вокруг начинали
плясать огненные буквы, он засыпал прямо лицом в книге.

Тем временем во дворец съезжались гости. Короли, дамы,
рыцари, капризные и требующие внимания. Местные слуги сбивались с ног, чужие
шастали везде, и надо было ухитриться, чтобы никто не обиделся, не начал
сводить старые счёты, не набедокурил… Стражники, замученные жарой и усилением
караулов, завидовали сослуживцам, высланным на поля. Целая армия мастеров
трудилась круглые сутки, подновляя ристалище, сооружая арки и помосты,
расставляя праздничные шатры.

Народ радовался празднику, ждал бесплатного угощения и
подарков. Когда прибыла невеста, ради которой в дорогу отправился даже
престарелый король Гедрик, люди встречали её рукоплесканиями, восторженными
криками, бросали цветы под ноги коням.

Мерлин тоже изображал причастность к общей радости, хотя на
душе у него лежал тяжкий камень.

Утер поспешил навстречу леди Годиве. Артур стоял тут же. И
верный слуга за его плечом. От волшебника не укрылось, что девушка одарила
ободряющей улыбкой обоих Пендрагонов, и несколько напряглась, не заметив привычного
напряжения между отцом и сыном. Она бросила на Мерлина косой взгляд, не
суливший ничего хорошего, а он изобразил самый невинный взор и самую глупую
улыбку из своего арсенала. Я, мол, тут вовсе ни при чём. В общем-то так оно и
было, а что «при чём», очень хотелось бы выяснить.

До свадьбы оставалось меньше недели. Через три дня начинался
турнир. Через три безумных дня и три злосчастные ночи.

Первую же из этих ночей Кети затребовала Мерлина к себе. И
набросилась на него с такой жадностью, что волшебник невольно спросил:

- Ты что, жизнь мою отнять хочешь?

- Нет, - улыбнулась она в лунном свете. – Не твою. Поверь,
этот человек заслуживает гораздо худшего, чем просто смерть.

- Но Артур…

- Не знаю, что ты сотворил, пока меня не было, - горячо
шептала Кети между поцелуями. – Но своей любовью ты подписал ему смертный
приговор. О нет, моя цель не Камелот, Пендрагоны лишь проходные фигуры, и
вполне могли бы остаться в живых. Всё обман, Мерлин, власть нужна мне только
ради мести. Я отдам за месть столько жизней, сколько потребуется, и не боюсь
смерти.

- Неужели во второй раз умирать не страшно?

Её глаза вспыхнули.

- Не думаю, что будет хуже, чем в первый, тем более, что я
так хотела сама. Хотелось бы стереть всё из памяти, но легче, наверно, стереть
с земли замок сэра Дайна со всеми его проклятыми обитателями.

- Бедная моя Кети, - девушка увидела, что в глазах мага
блеснули слёзы. – Что они с тобой сделали! Пожалуйста, ты ведь можешь просто
жить…

Мерлин провёл по её щеке, чувствуя, как теплеет нежная кожа.
Для него в этот раз почему-то всё было по-другому. Голова, что ли, была яснее?
Просто осталась любовь - и никакого колдовского наваждения.

- Нет, я не могу пойти против своей нынешней природы.

- Но почему ты открылась мне?

- Потому что папоротник отцвёл.

Маг хотел спросить ещё что-то, но Кети приложила палец к его
губам, призывая к молчанию. А другая маленькая ручка продолжала путешествовать
по телу юноши.

- Совсем мало времени, совсем… Не хотелось бы, чтобы сэр
Велинор умер без моей помощи. Всё обман, всё… Он зарезал собственного брата…
взбунтовался против Гедрика, но не нашёл своей смерти. Гедрик стар, а Камелот
ближе к Загорью, правда, Мерлин?

- Кети, ещё не поздно отказаться. Ты можешь просто остаться
со мной.

Девушка вдруг переменилась в лице и врезала ему по щеке.

- Ты говоришь это, даже сняв чары? Даже зная, кто я?
Пожертвуешь собой ради господина? А ради чего? Что они сделают с тобой? Костёр, Мерлин, - это очень
больно. Нет, уходи, - сказала она внезапно, отталкивая волшебника. – Мне не нужна
твоя любовь, одержимый – неуправляем. Ты погубишь меня так же, как погубил
Артура.

20.

Мерлин чувствовал, что сходит с ума. Его преследовали
кошмары. За следующие две ночи он видел десяток смертей Артура. Королевские
гости сыпали в кубки яд. Рыцари на
турнире вонзали в принца мечи и копья. Отец и сын бились в тронном зале, а
довольная Кети ждала, кто же выйдет победителем…

Костёр, Кети, - это
очень больно. Идти против судьбы – ещё больнее.

Папоротник действительно отцвёл. И в ближайший год с леди
Годивой было не справиться. Потому что, утопившись в определённый день, Кети
вышла из тёмных вод ундиной, духом стихии, не волшебницей, не магическим
существом, но частью природы, управляющей движением мира. Надо было ждать либо
цветов папоротника, лишающих ундину власти над их носителем, либо зачатия
наследника, лишающего ундину бессмертия, превращающего её в обыкновенную
женщину. Обыкновенную женщину, ждущую ребёнка. На которую пришлось бы поднять
руку. Потому, что она желала смерти Артуру, желала подменить его этим
нерождённым ещё, несуществующим, невинным… Потому, что леди Годива – это война
с Гедриком. И ещё много смертей. У Мерлина голова шла кругом.

Позже он объяснял свои поступки временным помешательством.

На ум волшебнику
пришла идея спрятать Артура, пока в замке не поубавится народу и не станет
легче следить за порядком. Или не найдётся цветок папоротника у более удачливых
искателей. Пусть даже Гаюс говорит, что его надо сорвать лично и такую редкость
никто не отдаст. Может быть, придумается ещё что-нибудь. А пока что Артур
пересидит у надёжного… в надёжном месте. Артура он, естественно, не стал
спрашивать. Заперся с ним в спальне, навёл на принца сонное заклятие, взял в
руки привычную склянку с водой и тихо позвал:

- Килгара! Эй, Килгара!

- Судьба вновь сулит нам встречу, маленький волшебник!

В склянке появилась знакомая морда на фоне незнакомых
камней. «Вспомнил, как припёрло. А ещё убить меня хотел», - явно читалось в
глаза древнего ящера.

Мерлин рванулся ему навстречу, и по мановению ока перенёсся
вместе с Артуром в какую-то заваленную золотым хламом пещерку.

- Приветствую величайшего короля всех времён! – громыхнул
дракон.

- Тише, разбудишь. Я прошу тебя позаботиться о нём, -
продолжил волшебник, переходя на Истинную Речь.

- Да, повелитель, - дракон склонил голову.

- Эй, а это что такое?

Только что Мерлин заметил посередине обвального зала, прямо
под брюхом дракона, аккуратную кладку похожих на гигантские голыши яиц.

- Ты не знаешь, как размножаются драконы? – рассмеялся
Килгара.

- Ну, мы, вообще-то кур держали, уток… а что? Стало быть,
есть ещё один… или одна? Нечего на меня так смотреть, скажешь ещё, что кроме
злосчастного Мерлина к тебе никто не наведывался последние двадцать лет?

- Мне это не нужно, - гордо произнёс дракон. – И мы в неволе
не размножаемся. Спроси у Гаюса, что такое партеногенез. И пришли своей второй
половинке тёплые вещи, не то…

- Нам придётся осваивать партеногенез, понял-понял!

Так вот и получилось, что вечером последнего перед турниром
дня Гвиневру, спешившую вдоль полутёмного коридора, схватил за руку принц
Артур, и, тараща подозрительно синие глаза, жарко зашептал:

- Гвен! Мне позарез необходима твоя помощь!

 

@темы: фанфики, Merlin

---

Рыцарь должен уметь всё

А это драбблик такой бонусный.

 

Мерлин раскраснелся и нервно хохотал, Артур сердито сопел.

- Это просто картинка. Нарисовать что угодно можно. Хоть
дракона. А их и не бывает.

- А вот и бывают.

- А вот и нет.

Артур, наконец, принял правильную позу, повернул голову,
чтобы победоносно взглянуть на Мерлина, но тут нога у него соскользнула. И
принц, потеряв равновесие, рухнул на пол, вернее, на громко охнувшего слугу.

- Толстый! Весишь, как этот их, как его…слон.

- Одни кости, сколько ж на мне синяков теперь!

- Да меня всего расплющило!

Гаюс сердито смотрел, как Артур с Мерлином пытаются
распутать руки-ноги. Угораздило же его оставить на столе раскрытой книгу по
восточной философии. Уходя по делам. А принц, как назло, заглянул за мазью от
ушибов. И решил подождать. Рассматривая картинки, поскольку чтение особо не
любил. Гаюс всё не шёл, а картинки становились всё интереснее.

- Нет, ну как у них такое получается? – не то возмущаясь, не
то восхищаясь, спросил Артур.- Гаюс, переведи!

- Ну, здесь важно достижение гармонии и равновесия с
партнёром.

- Понял, – кивнул принц. – Эй, Мерлин, выходи, я знаю, что
ты там!

Заспанный Мерлин, пытаясь принять независимый вид, выполз из
своей каморки, чтобы тут же быть использованным в качестве спортивного снаряда.

- Ну же, Мерлин, кто из нас толстый? Рыцарь должен быть
гибким и ловким! – довольно пропыхтел Артур.

- Как-то странно у них бойцов готовят.

Поза получалась слишком уж двусмысленной.

Удачно пользуясь неудобным положением принца, волшебник
взглядом приподнял книгу и заглянул, наконец, в злосчастный трактат. Смех
застрял у него в горле, а лицо и уши стали совершенно пунцовыми.

- Я что-то говорил про боевые навыки?

- Ах ты королевская задница!!!!

 

@темы: фанфики, Merlin

---

Лицо смерти, продолжение-2

Части 12-15. (автор бьёт себя пяткой в грудь, что фик "Бриана" видела после написания этой части)

Небольшое AU по именам и названиям второстепенных персонажей.

части 1-4 http://www.diary.ru/~dunkelseite/p108512840.htm#more1

части 5-11 http://www.diary.ru/~dunkelseite/p109143635.htm#more1

 

 

12.

Ещё через два дня Артур отвёз укрытую от лишних глаз тёмным
плащом красавицу её близким, а вернулся с веснущатым крестьянским мальчишкой.

- Это мой новый слуга, Уилл, сводный брат нашей таинственной
незнакомки по матери. Благородный лорд пожертвовал нам его и вот это.

Принц передал богатые подарки для короля Утера от «благодарного отца девушки». Потом достал из-за
пазухи простую чёрную шкатулку. Внутри, на чёрном же бархате, сияли двумя
огромными сапфирами в золотой оправе удивительной работы серьги.

Разумеется, Мерлин наколдовал и серьги, и шкатулку, и новое
лицо – в память о своём старом друге – отъехав совсем недалеко от Камелота. А
оставшиеся от остальной «поездки» время и силы были потрачены нетерпеливым
Артуром с большим удовольствием.

- Она сказала, это для моей будущей королевы, на счастье.

- Истинно женское коварство, - улыбнулся Утер. – Глядя на жену, будешь вспоминать

прекрасные синие глаза… Кому же ты намерен подарить?...

- Той, кого выберу, когда придёт время, - осторожно ответил Артур.

- Теперь о деле. Завтра прибывает посол короля Гедрика, - сказал Утер.

И подумал про себя: «А у наших ворот торчит голова его
подданного». И продолжил, меряя залу шагами:

- Речь пойдёт о будущем военном союзе, приграничных областях и…

Проходя мимо окна, король бросил взгляд во двор, где новый
слуга Артура с полным ведром воды налетел на Гвен, несущую гору подушек. И где
только его сын находит таких идиотов…

В тот момент Утера впервые посетила шальная мысль проверить,
а не приволок ли Артур в замок очередного волшебника.

 

13.

Удивлению жителей Камелота не было предела, когда во главе
посольства в замок въехала, верхом на белой лошади, очаровательная молодая
женщина. Ей было едва ли двадцать. Нежное лицо в обрамлении светлых волос
являло невинность и кротость. Однако, несмотря на столь юный возраст, леди
Годива была вдовой сэра Дайна, правителя той самой приграничной области,
отсечённой от королевства Гедрика горами, куда относился и Эалдор. Как раз во
время смуты, вызванной смертью Дайна, и пришлось Артуру защищать родную деревню
Мерлина. Теперь землями занимался брат Дайна Велинор, а леди Годива, после
визита ко двору короля Гедрика, так и осталась у него в советниках.

В то время, как Утер Пендрагон и придворные таяли от нежной
красоты юной советницы, та явила недюжинный государственный ум, неистово, но
мягко сражаясь за интересы своего короля. И Утер, приглашая посла на вечерний
приём в её честь, в качестве комплимента выразил желание иметь такого же чудесного советника.
Глаза леди Годивы при этом странно блеснули, однако она тут же скромно
потупилась и зарделась.

Во время приёма король явно наслаждался её обществом, был
добродушен и шутил. Артур, не менее очарованный леди Годивой, попробовал также
выразить свои восторги, но наткнулся на странно строгий взгляд отца. Принц
постучал кубком по столу, требуя ещё вина, и когда неловкий слуга пролил часть
ему на руку, сердито буркнул:

- Мерлин, опять?

Леди Годива подняла голову, мельком бросив взгляд на
веснущатого парня в дурацкой шляпе. Карие глаза встретились с пронзительно
синими. Вино полилось через край.

- Уилфред, - наставительно сказал Артур. – Если я по
привычке называю тебя именем прежнего идиота-слуги, это не значит, что ты
должен повторять все его ошибки!

- Да, сир. Я просто залюбовался на вашу гостью.

Лица обоих Пендрагонов и посла вспыхнули гневом. Прежде, чем
король открыл рот, Мерлин понял, что завтрашний день проведёт в колодках.

Поздним вечером король сопроводил леди Годиву в её покои.

- Простите, Ваше Величество, дальше не стоит, моя религия
запрещает мне…

- Религия?

- Вы слышали о христианстве?

- Да, но из ваших уст я выслушаю вновь любую чушь, чтобы
насладиться звуками вашего чудесного голоса. Если вы не устали.

- Нести слово Христово наш святой долг.

Мерлин, незаметно прокравшийся за ними, - у него были на то
свои причины – увидел сквозь щель в дверях, как посол, склонившись над толстой
чёрной книгой, читает нараспев:

- …simulque recumbentibus rex ait puellae pete a me quod vis
et dabo tibi …

А король заворожено слушает.

Это до того походило на колдовство, что парня прошиб
холодный пот. Но этих слов, этого языка он не знал, и в панике помчался за
советом к Гаюсу. Поэтому он не видел, как, выходя из комнат красавицы, Утер
столкнулся с собственным сыном, неизвестно зачем забредшим сюда в такой час.

Гаюс, кроме Артура, единственный в замке был посвящён в
тайну «Уилла».

- Если бы ты принёс мне книгу, я бы лучше смог разобраться,
- развёл руками Гаюс. – Однако это очень опасно.

- Не опаснее, чем то, что может случиться, - вздохнул
Мерлин. – Я слишком хорошо знаком с леди Го… с Кети. Даже и не знаю, как
рассказать Артуру. Я… мы…

- Вы?

С тяжёлым вздохом Мерлин прикрыл глаза.

- Она не совсем леди. Она… она из моей деревни. Она, Уилл и
я были не разлей вода, пока не… повзрослели. И не стали… выбирать.

Гаюс выглядел озадаченным. Лицо паря полыхало, веснушки
потемнели, синие глаза смотрели в сторону.

- У тебя что-то было с ней? – осторожно спросил лекарь.

- Да, - еле слышно произнёс Мерлин.

- И с Уиллом?

- Да, - шепнул парень совсем уж обречённо.

- И ты решил…

- Я ничего не решил. Сэр Дайн положил на Кети глаз, он увёз
её в свой замок и сделал с ней всё, что хотел, а потом она утопилась. А сэр
Дайн женился на ровне. Так говорили в Эалдоре. И теперь я даже не знаю, что
хуже: окажись это правдой или ложью.

Мерлин схватился за голову.

- Я добуду эту книгу во что бы то ни стало!

 

14.

Он поспешил в покои спящей леди Годивы.

Замок легко открылся по одному слову чародея. Дверь не скрипнула.
Только пламя факелов на миг заколебалось.

Женщина спала, уткнувшись лицом в подушку, и были видны
только её разметавшиеся светлые волосы.

Мерлин на цыпочках прокрался к столу, и тут почувствовал на
шее холодок стали, а маленькая ручка подтолкнула мага в спину.

- Садись. Я знала, что и ты придёшь.

- Кети? Что ты задумала?

- О, ничего особенно ужасного. Ты когда-нибудь думал, каково
это – быть женщиной? Вечно второй. Да ещё в нашем забытом богами Эалдоре. Зажги
свечу, Мерлин.

Юноша попытался встать, но Кети только плотнее прижала
кинжал к его горлу.

- Нет, вспомни, как ты делал это… для меня…

Огонёк зажёгся в ладони Мерлина, поплыл по комнате и
приземлился на фитилёк свечи, стоявшей на каминной полке.

- Вот я и удостоверилась. У тебя такие красивые глаза,
Мерлин, когда ты колдуешь. Впрочем, и без этого. Их ни с чьими не спутать. А у
настоящего Уилла глаза зелёные, как крыжовник.

- Чего ты хочешь, Кети?

- Не называй меня так, и я, пожалуй, буду звать тебя Уиллом,
- улыбнулась женщина. – Я хочу быть первой. Первой, понимаешь? Гедрик слишком
стар, а его наследник слишком молод. Камелот тоже неплохое королевство. И здесь
у меня целых два шанса получить власть. Я буду твоей королевой, и нам лучше не
ссориться.

- Что это за магия? – волшебник указал на раскрытую книгу,
всё ещё лежавшую на столе.

- Магия? – совершенно искренне рассмеялась Кети. – Нет, это
не магия. Это вера, которая не принимает твоего колдовства. Однако за нею
будущее. Поэтому я просто не могла пройти мимо. И не вздумай встать на моём пути,
Мерлин. Я утяну тебя на дно за собою.

- Взаимно, Кети, - вздохнул юноша.

- Вряд ли тебе поверят больше, чем мне. И сегодня ты ночуешь
здесь, - сказала она не терпящим возражений тоном. – Ты же можешь принять свой
истинный облик?

- Да, но…

- Кого же мне выбрать? Словно в старые добрые времена, -
Кети, не убирая кинжала, прильнула к губам волшебника и поцеловала его жадно,
страстно. - И постарайся, чтобы я осталась довольна, иначе придётся рассказать
Пендрагонам, что по замку разгуливает их злейший враг в обличии покойника, -
губы под её губами дрогнули. – Он знает? Ого, да всё ещё интереснее, чем я
думала…

Под утро совершенно паникующий Мерлин ввалился в лабораторию Гаюса.

- О боги, за что, за что… Эта женщина… Тут, кажется, магия бессильна…

15.

Проведя неделю в Камелоте и смутив покой не одного рыцаря,
не говоря уж о короле и принце, леди Годива удалилась ко двору Годрика, чтобы
возвратиться через месяц для дальнейшего обсуждения совместных планов двух
правителей. Её встречали нетерпеливые, жадные взгляды заждавшихся мужчин.

Принц совершенно потерял голову. Он не мог подступиться к
красавице из-за отца, который уже строил явные планы сватовства, и, более того,
собирался отправить Артура во главе посольства просить у Гедрика руки его
советницы. Утер как-то смягчился, иногда впадал в блаженную задумчивость. Однако
это не мешало ему начать новую кампанию по очистке Камелота от магической
скверны, что с горящим взором они обсуждали с леди Годивой, заменяя любовный
лепет.

Мерлина трясло и колотило. Он смотрел, как тает Артур, как
меняется Утер, и каждый день боялся быть пойманным, занимаясь магией или
любовью с Кети. И самое страшное для него было то, что он её действительно
любил. А она не упускала случая поиграть с тем, кто оказался в её власти.

- Ах, Мерлин, как ты жесток, - шептала она, ласкаясь к нему.
– Ты не хочешь счастья мне, ты уже ненавидишь невинного ребёнка, которого я
зачну от Утера, потому что он станет соперником Артуру. Тому единственному,
кого ты действительно любишь…

- Нет, это совсем другое, - шепнул маг, и прикусил язык, уже
практически выдав очередную тайну. – Но ты… хочешь связать свою жизнь с
нелюбимым человеком… нарушаешь все заповеди своей веры… Кажется, я догадываюсь,
как умер сэр Дайн.

- Лучше подумай о себе, - рассмеялась Кети. – Я не верю ни в
бога, ни в чёрта, но в этой книге тьма полезных примеров. Я там и с теми, кто
побеждает, не важно, как, потому что мне нужно… - тут уже она оборвала себя. –
Если бы мне нужен был только Утер! Ты бы смог стать им для меня?

Мерлин задохнулся от ужаса.

- Я… не настолько хорошо знаю его, как Уилла или Артура…
чтобы дать тебе представление, - пролепетал он. – Да и остальные… Я и дня не
продержусь!

- Умница, отлично меня понял, - Кети рассмеялась снова. – Я
не буду просить тебя об этом… сегодня. Согрей меня…

Кети сомкнула руки, твёрдые и холодные, словно лёд или
камень. Особенно это чувствовалось после жарких объятий совершенно сходящего с
ума Артура, которому, кажется, некуда больше было направить свою неутолённую
страсть к невесте Утера, как на бедного слугу.

Отдав Кети, кажется, всё тепло своего тощего тела, словно
камень замковых стен отдавал солнечное тепло к утру, в самый холодный и тёмный
предрассветный час юный волшебник трясся в своей ледяной постели, порой
забываясь тяжёлым сном. Потом, с трудом разлепляя веки, тащился будить Артура,
думая, как не упасть где-нибудь на приёме, не сотворить заклинание у всех на
виду, забывшись, или, хуже того, не лишиться лица: подобные чары требовали
постоянного подкрепления.

Маг подозревал, что после свадьбы Утера жизнь Артура
ломаного гроша стоить не будет. А стоит появиться наследнику, то же будет
касаться и самого короля. Если бы он был уверен… Но он ни в чём не был уверен. Да
ещё Фрейя слишком часто приходила на ум.

Однако времени оставалось совсем немного.

Аверсу и реверсу не возбранялось смотреть в разные стороны,

оставаясь единым целым, но сейчас они противоестественно повернулись в одном
направлении.

Мерлин давно сделал выбор. Сейчас он просто проклинал свою
влюблённость, заставлявшую тянуть и искать невозможное - устраивающий всех
выход; проклинал свою тупость, такового выхода не находя; а больше всего
проклинал свою трусость, поскольку вопрос их с Артуром доверия снова был
поднят, уже в связи с новой тайной.

Кажется, ничего не изменилось?

 

@темы: фанфики, Merlin

---

Лицо смерти, продолжение-1

Второй кусочек, начало (эпизоды 1-4) здесь http://www.diary.ru/~dunkelseite/p108512840.htm#more1

А вот и эпизоды 5-11. Продолжение следует.

 

 

5.

- Доброе утро, сир.

Как бишь его там?

Разбудил. Вовремя. Вода для умывания подогрета, полотенце
свежее. Завтрак на столе. И, кажется, с тарелки ничего не пропало.

Как бы невзначай напоминает список дел на сегодня.

- Нынешняя чудесная погода как нельзя кстати подходит для
развлечений на свежем воздухе. Леди Далия пригласила вас на верховую прогулку
после обеда, милорд.

Предлагает выбрать из двух рубашек. Но и остальные, без
сомнения, чистые и целые. Сапоги сияют. Доспехи сверкают.

- Ты сегодня превзошёл самого себя.

Сдержанная полуулыбка, вежливый поклон.

- Спасибо, сир.

О боги, почему же так тошно?

Никто, кроме отца, не
называет меня Артуром, но отец – это совсем другое. Не с кем затеять весёлую возню, шуточную драку. Никто
не подыграет мне в любовных похождениях. Никто не подставит верное плечо, или… другое место, упрекая в эгоизме – и в то же время прощая абсолютно всё.

Никто не скажет мне честно, какой я есть. При этом принимая таким, как есть.

Не верю в твоё предательство.

Мне уже всё равно, маг ты или не маг. Только возвращайся.

- С чего бы ему желать нам зла?

- Ты не представляешь, от чего тебя уберегли боги, мальчик!
– гневно отвечал Утер на все притязания сына. – Я и подумать не мог. Эалдор! Как
я сразу не понял! Вот кто выпустил дракона. И ещё неизвестно, о чём они
сговорились!

- Но я же убил…

- Артур! Артур! Ты видел это? Негодяй – сын Балинора. Не думаю, что он питает к нам тёплые чувства.

Упс. Атрур прикусил язык. Он представил того мрачного типа,
потом припомнил мстительного Эдвина, и решил, что, владея такой информацией,
постарался бы держаться от Мерлина подальше, не то, что вытворять с ним все те
уморительные или скоромные штучки… Стало быть, храбрость парня была
небезосновательной. Да ещё не ждать ли возвращения дракона со дня на день?

Если взглянуть на вещи трезво…

6.

- Мерлин! Мерлин, будь ты проклят! Где ты ходишь! – заорал
Артур.

Судя по бившему в окно солнцу, было около полудня. Прикрыв
от яркого света неожиданно заслезившиеся глаза, принц, не глядя, привычным
движением метнул кинжал на звук тихо скрипнувшей двери. Боевая привычка не
расставаться с оружием, да. Было слышно, как лезвие вошло с сухим стуком в
доски и низко завибрировало. Кто-то пискнул и осел на пол. Не Мерлин, точно.
Тот давно привык.

Артур поднял тяжёлую голову. Под дверью валялся один из
замковых слуг, всё ещё сжимая в руках пустой поднос, а у кровати стоял бледный,
озабоченный Гаюс. Утер пока принял версию, что тот, возможно, зачарован, но
обвинение в укрывательстве мага тоже висело в воздухе подозрением.

- Что со мной? Где этот лопоухий засоня?

- Ваше высочество, вы… он…

Артур медленно подошёл к окну, скользнул взглядом по
площади, где всё ещё разбирали помост и расчищали пепелище, и весь ужас
воспоминаний нахлынул на него разом.

- Его…

- Нет, - сказал Гаюс, и, увидев, как помертвело лицо Артура,
поспешно добавил: - Нет, он убежал. В огонь бросили только книгу и посох.

Всё равно, принц помнил только, как выпил за обедом горячего
вина с травами, и никак не мог принять на веру, что спасение явно оклеветанного
бестолкового слуги совершилось столь чудесным образом. Он жаждал узнать всё из
первых рук.

Слова отца потрясли Артура до глубины души. Со смешанными
чувствами он отправился в Эалдор.

И обнаружил там ещё одно пепелище. Даже два.

- Он заставил меня разбить цепи, - голос деревенского
кузнеца, огромного бородатого мужчины, дрожал от гнева и горя. – Вот здесь жила
целая семья… То же будет и со всей деревней, сказал он, и в дом ударила молния.
Все сгорели. А мы…

Другое место Артур и сам помнил, здесь стоял когда-то дом
Хунит. Дом, где вырос предатель. Где они спали, обнявшись, перед боем… Который
выиграл, оказывается, Мерлин. Спас деревню, чтобы собственноручно уничтожить
потом? Сомнение снова шевельнулось в душе наследного принца.

- Хунит?...

- Едва освободившись, он исчез вместе с матерью. У них родня
где-то по ту сторону гор, - жители были явно напуганы, они даже не произносили
имён, чтобы не навлечь на себя проклятье.

Но у Артура всё равно не укладывалось в голове. Видимо, это
всё же были чары, раз уж ум понимает, но не слушается.

Наоборот, ум и тело подводили, постоянно подбрасывая
обидные, предательские мелочи. Тёмное пятно на полу у двери – сюда столько раз
роняли кубок с вином, что уже не вывести. Зарубки на двери, щербинки на стенах:
куда-то попадал кинжал, куда-то - кубок или сапог, куда-то – кулак в тяжёлой
боевой перчатке, да и неуклюжий Мерлин не всегда успевал уворачиваться. Свежие
рубашки тоже теперь пахнут по-другому. Слегка прожжённый полог кровати – это
Мерлин зазевался и свечка оказалась слишком близко к занавеси. Застеленная
чужими руками пустая и холодная постель, куда так приятно было затаскивать
кое-кого, смеясь, за шкирку, а под утро выгонять дружеским пинком. Иногда руки
просто сводило от желания взлохматить упрямые, чёрные, чуть вьющиеся волосы,
потом ухватиться за словно предназначенные для этого уши, притянуть и впиться в
мягкие, тёплые губы, с которых уже готова сорваться очередная язвительная
дерзость.

Гнев – на лжеца, на короля, на себя самого, - обида и злость
потихоньку выкипали, оставляя ощущение скуки, холода, пустоты. Потери. Потери
самого себя. Бессилия. Словно все силы и желания разом покинули наследника
престола, и пару недель спустя он жил, не давая себе ни минуты покоя, всё время
делая, делая, делая что-то, но это было движение мельничного колеса,
подталкиваемого, словно водами ручья, долгом.

Женщины лишились молодости и красоты. Еда потеряла вкус.
Охота утратила свою прелесть. У страны, отныне населённой тенями, не было
будущего.

Но всё равно, когда в лесах объявилась пожиравшая людей
химера, он должен был – защищать.

7.

- Артур, - шепнул ветер.

- Артур, - прошелестела листва.

Принц вздрогнул, оглянулся и увидел только полуоблетевшие
клёны. Противный моросящий дождь наполнял тяжёлой влагой одежду и волосы. Хмурое
небо вселяло чувство непонятной тревоги – первый раз с тех пор, как юношу
охватило странное равнодушие. Махнув рукой рыцарям, он пошёл в сторону от
громоздящейся тёмной грудой химеры, туда, куда несли его ноги в заляпанных
зеленоватой кровью чудовища сапогах.

Довольно скоро Артур вышел на полянку, посреди которой горел
костёр. Над котелком поднимался весёлый пар. Один гнусный тип, громко произнося
заклинания, варил явное магическое зелье, другой, ещё более разбойного вида,
издевался над беззащитным пленником. Рыцарская кровь вскипела.

- За Камелот! – прозвучал боевой клич.

Голова колдуна слетела с плеч, а кинжал догнал
улепётывающего разбойника. Принц повернулся к «беззащитному пленнику»,
стоявшему на коленях к нему спиной в весьма красноречивой позе, на минуту
замер, а потом его речь целых десять минут состояла из одних ругательств.
Наконец Артур перешёл к обычным словам.

- В конце концов, я хочу знать всё из первых рук. И что я

вижу? Могущественный волшебник пленён какими-то заморышами? Я весь
испереживался, как он и что, а этот идиот буквально в двух шагах от меня крутит
задницей перед кем попало! И перестань уже ёрзать! И повернись ко мне, когда с
тобой разговаривают!

- Бебубу, - раздалось в ответ. – Фамамы, атятье.

Артур наконец догадался подойти поближе, осторожно вытянул
кинжал из бревна, обтёр, чтобы не загрязнить рану, и Мерлин обрёл, наконец,
относительный дар речи.

- Комары, - невнятно проныл он, с трудом ворочая больным языком, и попытался дотянуться всё ещё связанными руками до
зудящего места. – Живьём сожрали…

Парень поднялся с колен, с трудом распрямляя затёкшие ноги,
чтобы тут же снова улететь от могучей артуровской оплеухи. Она пришлась как раз
по свежему привету от Аллейна, и маг взвыл.

- Говори! – прикрикнул Артур. Лицо его горело от гнева.

- Агу, - сердито сказал Мерлин. Распухающий язык совершенно
отказывался повиноваться.

- Покажи свою магию.

- Агу, - Мерлин помотал головой, чувствуя, что от всех
последних событий вот-вот окончательно свалится. Артур, его Артур, был рядом,
волшебник невольно расслабился, и тут же поплыл.

- Так я и думал, это всё сплетни. Эй, эй! Учти, казнить тебя
я всегда успею!

Вздохнув, принц огляделся. Надо было соображать быстрее,
скоро свита поймёт, что он задержался немного дольше, чем требуется для
справления нужды, и тогда…

Артур посмотрел в лицо Аллейна, подобрал откатившуюся голову
убитого Хальфдана, что-то прикинул… Внутренне сам содрогаясь от того, что
делает, снял с покойного котомку и плащ. Обмакнул голову в кипящий котелок и
повозил по горячим углям. Вывернул содержимое котомки наземь и с отвращением
сунул на его место голову.

- Да, повёлся с идиотом и веду себя как преступник, - пробормотал
Артур, пряча тела под нарубленные мечом ветки.

Потом завернул бесчувственного Мерлина в плащ так, что едва
торчали ноги, перекинул через плечо и поволок в сторону встревоженных голосов.

8.

Мерлин открыл глаза в своей же собственной комнате,
примыкавшей к лаборатории Гаюса. Из-за щелястой двери доносились возбуждённые
голоса.

- Нет-нет, к ней пока никому нельзя. Она слишком плоха. И не
хочет, чтобы её видел кто-то кроме врача и её спасителя. Бедняжка даже говорить
не может после пережитого… - Гаюс явно кого-то выпроваживал.

«Кто это «она»? - подумал Мерлин, оглядываясь. - Наверное, в
другой комнате. Погодите, а я что здесь делаю?»

Было любопытно, а ещё хотелось пить. И совершенной неожиданностью оказалось, что
он привязан к кровати. А во рту было словно неповоротливое полено. И пить хотелось
очень-очень. Глаза волшебника наполнились золотом, и верёвка вспыхнула под их
взглядом, перегорая. Не самое приятное ощущение, но ничего лучше в голову не
приходило. Наверно, потому, что в
последнее время Мерлин слишком тщательно изучал магию, связанную с огнём. Так,
знаете ли, на всякий случай. И ещё
заклятия перемещения.

Дверь скрипнула и вошёл Артур. Он невольно ахнул, но сказал,

беря себя в руки:

- Решил привести королевский приказ относительно сожжения в
исполнение самостоятельно? Правильное решение. Потому что я, наконец, убедился…

Мерлин взглянул на него умоляюще. Глаза погасли. Верёвка тоже.

- Не бойся, - вздохнул Артур. – Продолжай. Это так красиво.
У меня был долгий разговор с Гаюсом. Нет, стой, ты ведь обожжёшься!

Вошёл Гаюс и с порога начал отчитывать своего нерадивого ученика.

Тем временем Артур, нервно посмеиваясь, рассказывал историю чудесного избавления.

- И говорю, что отбил девушку у разбойников. Да в таком
виде, что не приведи боги, и ради спасения её чести лучше никому её лица не
показывать. А они мне – больно ножка у красотки великовата…

- …даже без сознания умудряешься колдовать и буянить.
Пришлось связать тебя из соображений твоей же безопасности…

- …а я им – это я с разбойников снял, на девушке оставались
одни лоскутки, так что…

Мерлин закатил глаза, потом открыл их, полные золотого
сияния, и перед остолбеневшими «укрывателями» в воздухе побежали огненные
буквы: «А из каких соображений вы не даёте мне воды?»

- Гаюс, вас вызывает король! – раздалось от двери.

Мерлин снова умоляюще взглянул на обоих.

- Теперь твоя очередь придумать что-нибудь, - Артур наконец
протянул руку и взъерошил непокорные чёрные волосы.

Маг тяжело вздохнул и верёвка снова вспыхнула.

9.

- Ты знал Мерлина лучше других, - сказал Утер, указывая
Гаюсу на стол. – Что скажешь?

Там, на пропитанной кровью, грязной котомке лежала изуродованная
человеческая голова.

- Возможно, таков истинный облик чудовища, обольщавшего нас
столь долго, - осторожно сказал лекарь.

- Я намерен обыскать лес. Артур ещё так молод и подвержен
своим чувствам. К тому же он наверняка под заклятием.

- То же вы говорили и обо мне со свойственной вам прозорливостью.

- Да. И если бы ты стал утверждать, что это Мерлин, без
раздумий… Впрочем, выставим это на площади. Если враг хотел нас обмануть, он
потеряет бдительность. Вечером я зайду взглянуть на твою подопечную, и хорошо
бы привести её в чувство. Ступай.

Перепуганный Гаюс вернулся в свои покои. Из каморки Мерлина слышались непонятные возня и
сопение. Лекарь распахнул дверь, и его испуг перешёл в полный ужас.

- Хватит! – заорал он с порога на бурно мирившихся парней. –
Нашли время! Вас накроют с минуты на минуту, а вы…

Он с упрёком взглянул на покрасневшего Мерлина, у которого,
кажется, ещё прибавилось синяков, на взмокшего, разрумянившегося Артура, добавил:

- Даю вам пять минут, чтобы привести себя в порядок!

И вышел в лабораторию, хлопнув дверью.

Через пять минут – или несколько позже – подозрительно
довольный Мерлин и подозрительно успокоившийся Артур вышли к нему. Мерлин сел
за стол, схватил перо и пергамент.

«Разбойники забрали мою новую книгу».

Артур смотрел на то, как Мерлин пишет, с не меньшим
удивлением, чем на колдовство. Потом до него дошёл смысл.

- Я видел её там, на поляне. Вытряхнул из сумки…

«Я иду за ней. Мне надо вернуть речь. Потом будет вам девушка».

- Стой! – завопили сразу два голоса.

Не обращая внимания, Мерлин наполнил одну из более-менее
чистых склянок водой. Золото вновь засияло в его взоре. Артур увидел, как
вместо озадаченной физиономии Мерлина в изогнутом боку склянки отразилась
знакомая поляна. Книга лежала под дождём, раскрытая, и чернила на верхних
страницах слегка расплылись. Оставалось надеяться, что это не то заклинание,
которое было необходимо сейчас. Мерлин взял склянку в руку и со звуком
лопнувшей струны пропал.

Через бесконечно долгие минуты он появился вновь, промокший,
холодный, пахнущий лесом и дождём, прижимая к груди тяжёлый фолиант. Юноша
тяжело опустился на стул и провёл рукой по лицу. Потом принялся рыться в книге.

Две пары глаз напряжённо следили за ним.

Спустя долгое время, волшебник со стоном схватился за голову.

Потом быстро зачиркал по пергаменту.

«Всё пропало. У меня сил не хватит даже вот на это».

Он открыл нужную страницу и показал заклинание, вызывающее
морок, похожее на то, каким он когда-то из баловства превратил дым костра в
единорога.

Артур засопел.

«Не надо было руки распускать, - быстрый взгляд, полыхнувшие
уши. – В смысле, драться, - и после минутного раздумья: - Ну да. И всё
остальное тоже».

- А ты сможешь просто исчезнуть, как вот только что? А уж мы
как-нибудь…

- У-у… - Мерлин покачал головой и развёл руками.

10.

Когда король Утер явился проведать больную, Гаюс позвал его
в маленькую, полутёмную комнату без окон, где обычно обитал Мерлин. Лекарь
стоял у постели, положив руку на лоб горящей в лихорадке совсем юной девушки.
Она была укрыта принесённым из комнат Артура одеялом до подбородка. Открытым
оставалось только покрытое следами побоев лицо с остатками размазанных румян,
белил и сурьмы. Тёмные пряди разметались по вышитой подушке.

- Бедное дитя, - сказал Гаюс. – Проклятые бандиты. Проклятый
предатель.

Глаза Утера вспыхнули.

- Как только будет возможно говорить с нею, немедленно
уведомить меня, - бросил он и вышел.

Едва за королём закрылась дверь, Гаюс отнял руку ото лба
девушки. Черты спасённой дрогнули, стали мужественнее, разве что синяки остались
на своих местах.

- Уфф, - выдохнул Гаюс, опираясь на руки подоспевшего
Артура. – Рано меня ещё списывать, а? Хорошо, что я ещё кое-что умею! Мысли
читать, кстати, тоже, учтите, мальчики.

«Куда я попал? Следующим магом окажется мой отец», - было написано
на обречённом лице принца.

Гаюс покачал головой.

«А зачем, интересно, в лаборатории парик, румяна и белила?»
- смеялись глаза Мерлина.

«Такое ощущение, что ты ими всю жизнь пользовался», - отбрил
его лекарь, не вслух, разумеется.

Утер не показывался три дня, хотя его тревожила неожиданная
забота, которую наследник проявлял к безвестной девушке, да ещё прошедшей через
руки разбойников, прямо таки пропадая всё свободное время в комнатах Гаюса.
Король надеялся, что красавица действительно слишком слаба, чтобы Артур на неё
покусился. Он и не подозревал, что творилось за щелястой дверью каморки, как
трещал и искрился воздух, и с каким трудом, преодолевая внешнее и внутреннее
сопротивление, Мерлин отражал атаки принца. К обеду второго дня он смог вернуть
себе дар речи, и тут же начались перебранки.

- Нет, нет и нет. Когда сюда явится его величество… Давай не
будем проверять, с какого раза у него получится? Можешь справиться у своего
отца, что подорвало моё здоровье.

- Потом? Куда уеду? Уж конечно… уж найду, куда…Что нынче
делать в Камелоте? С тех пор, как улетел дракон, и поговорить по-человечески не с кем.

- Да брось ты, Артур. Я даже на шаг от тебя отойти не могу.
Это больше, чем дружба или любовь. Просто ты моя судьба. От судьбы нельзя
отказаться. Так что полюбить её – единственный способ сделать судьбу
счастливой.

11.

На четвёртый день «благодарная за гостеприимство и
полагающаяся на благородство Пендрагонов» девушка принимала короля, полулёжа в
постели. Утер залюбовался белизной фарфоровой кожи, оттенённой копной чёрных
кудрей, в которые хотелось зарыться. Изящная фигурка прекрасно смотрелась в
зелёном бархатном платье леди Морганы. Король слегка смутился, и подумал, что
Артура можно понять. Это, похоже, не укрылось от сапфирово-синих глаз,
проникающих, кажется, в самую душу. Даже синяки, полыхавшие уже всеми цветами
радуги, не портили девушки. И… Утеру отчего-то казалось, что с этой красавицей
он давным-давно знаком. Немолодому королю такое было не в новинку, и он напомнил
себе, что, несмотря на всё душевное расположение, подпорченное разбойниками
сокровище его не устраивает.

Пропадать, так пропадать, решил Мерлин, и наколдовал себе
вполне приличную внешность. Гаюс устно подкрепил её благородной кровью, правда,
только по отцовской линии. Но в случае дамы Утер посмотрел на это сквозь пальцы.

Хрустальный голосок красавицы теплел, когда она рассыпалась
в благодарностях, и становился глуше, когда она посылала проклятия разбойникам.
Девушка, порой срываясь на шёпот или крик, вполне сносно описала Мерлина, а также
неизвестно как спевшихся с колдуном Аллейна и Хальфдана, отряженных его же ловить.
По лицу короля скользнула тень, но и этого было достаточно. Он вполуха выслушал
рассказ о коварных замыслах покойной шайки, о том, что в самый ответственный
момент пленница упала в обморок. Потом предъявил пару листов с магическими
формулами, выпавших, видимо, из книги, чем немало напугал спасённую. Да, это
чёрное колдовство Мерлина. Кажется, маг наслал мор на деревню, жители которой
выдали его разбойникам, и хотя в итоге злодеи поладили, умершим от этого легче не стало.

- А вот это вам знакомо? – Утер показал ту самую склянку, с
помощью которой Мерлин вчера путешествовал.

Девушка замялась.

- Не знаю. У бандитов были разные зелья. И принц Артур поил
меня лекарством. Но из чего – я не запомнила.

- Хороший ответ. Забери свою посудину, Гаюс.

 

- Как ты могуч и ужасен, - усмехнулся Артур.

- Ты ещё скажи, что я чуть не спалил родную деревню, - в тон
ему продолжил маг. – Всего-то отвёл заклятье с этих поганых цепей на пустой развалившийся
свинарник.

- Засранец! - принц потянулся было к уху Мерлина, но
спохватился.

- Ага, - волшебник просиял, и странно было видеть знакомую
улыбку на чужом лице. – Меня с детства не ценят, уши растянули, и вообще… какой
вариант Мерлина тебе нравится больше? Вот учти, назло тебе выберу другой.

 

@темы: фанфики, Merlin

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Башня, прощай

Сознаюсь, я изменила Эдушке. "Гермафродит" практически готов, я сделала в выходные всё, что можно было сделать без гугля и мыши. Вылижу и выложу )

А пока - предлагаю подержаться за очаровательные ушки.

Шапка временная. Текст прошу пока не тырить.

Название: (предварительное) Лицо смерти

Фендом: Merlin BBC

Автор: Тёмная сторона Силы

Бета: пока нет, ловля блох приветствуется.

Состояние: не завершён, не хватает куска в середине, как водится. Конец есть, но пока припрятан.

Рейтинг: пока, видимо, R, но имеются сцены насилия. Не могу без них. Во втором эпизоде я пожалела парня, а то бы всё было интересней...

Жанр: хотелось дарк

Пейринг: Артур/Мерлин, Первый встречный/Мерлин %)))

Дисклеймер: мне чужого не надо.

Саммари: старое как мир "Мерлина раскрыли"

1.

«Охотничий азарт… Боевой азарт… Неужели я выгляжу в бою так
же, как он?» – подумал Мерлин, жуя травинку, и перевёл взгляд с обтянутой
кольчужной сеткой спины Артура на усыпанные седоватыми ягодами заросли черники
под ногами. В этот миг красавец-олень, закинув назад увенчанную великолепными
рогами голову, выскочил на поляну. Словно его что-то вспугнуло там, в густом
кустарнике. Мерлин залюбовался застывшим в прыжке изящным животным.

Стояла почти середина лета. Жизнь рвалась к благодатному
солнцу на каждом пятачке древнего леса. Остро пахли примятая трава,
потревоженные листья дикой смородины, нагретые стволы золотых сосен. Прямо
перед носом волшебника покачивалась гроздь прозрачных на просвет рубиновых ягод
крушины. На ней сидели, занятые молодым делом, два отливающих зеленью и золотом
жука. Свиристели в ближнем орешнике мелкие пичуги.

Принц, не замечая всего того, что вызывало у его слуги
благоговейный восторг, прильнул к арбалету. Литые мускулы вздулись, напрягаясь
от волнения. Артур облизал с верхней губы, покрытой светлым юношеским пушком,
солоноватые бисеринки пота. Когда гибкое тело оленя на миг замерло в воздухе,
тетива со свистом распрямилась, и короткая, толстая стрела вошла точно в горло.
Благородное животное рухнуло набок посреди поляны, слегка подрагивая тонкими
ногами. Победный вопль вырвался из горла Артура. Принц огляделся, как бы
призывая всё окружающее в свидетели своего триумфа. Кровь, разгорячённая
погоней и победой, бурлила в нём, требуя выхода. Однако новых жертв не было
видно, а изо всей свиты, разбредшейся по лесу, остался один непутёвый
слуга-идиот, с безучастным видом нанизывающий на травинку спелые ягоды черники.

- Вот, - сказал он, протягивая Артуру свой трофей с не
меньшей гордостью, словно они могли сравниться. И просиял, бестолочь.

Принц бросил сладкую снизку наземь, наступил сапогом и
сделал жест, который давно уже стал понятен Мерлину. Парень со вздохом опустил
на траву сумку и расслабил пояс. Возбуждённый охотой, разгневанный дерзостью
слуги, принц нетерпеливо швырнул его прямо поверх ещё тёплой оленьей туши,
обмакнул пальцы в тёмную кровь, бьющую тугими толчками из раны на шее, и начал
прокладывать себе дорогу. Он привык брать то, что хотел, тогда и как хотел.
Надо было остудить кипящую кровь, и если бы не подвернулось этой тощей задницы,
видят боги, он бы сейчас от переизбытка чувств даже кобылу трахнул.

Мерлин глядел на покрытый гладкой коричневой шерстью бок
оленя, на сильный, плавный изгиб шеи с мускулами, напряженными в последнем
порыве к бегству от единственной охотницы, которая не упустит никого, на
сочащуюся тёмной кровью рану. На миг он встретился взглядом с тёмными,
грустными глазами умирающего животного. Они смотрели как будто со странным пониманием.
Маг в ужасе опустил веки, перед его взором уже клубилась золотистая дымка. Он
чувствовал, как тело начинает отзываться на грубоватые, эгоистичные движения
принца.

Артур тоже чувствовал, как начинает плыть в золотом тумане.
Странное ощущение, посещавшее его только с этим бестолковым, почти ни на что не
годным парнем, который вечно дерзит и набивается в друзья особе королевской
крови.

Он устроил проверку в первый же день: как исполняет
обязанности слуги (плохо), как дерётся (ужасно плохо) и какие капризы господина
ещё способен удовлетворить. Если возня со служанками оставляла по себе ощущение
истомы и сладкой усталости, то этот «друг» успокаивал, наполнял уверенностью и
как будто прибавлял сил.

Расплавленное золото мягко разливалось по телу. Принц
поправил штаны и нагревшийся от скольжения по молочно-белой спине подол кольчуги,
затем поднял за шкирку и поставил на ноги расслабленного Мерлина:

- Хватит валяться. Кажется, нас нагоняют.

Впереди, откуда появился олень, и справа от поляны,
послышался явственный шум пробирающихся сквозь кустарник людей. Волшебник
запутался в завязках, нервно задёргал пояс, и тут что-то тяжёлое опустилось ему
на затылок. Он ещё услышал, падая, боевой клич Артура, и провалился в темноту.

2.

Пришёл в себя он на неровном каменном полу пещеры. Было
полутемно и сильно воняло.

- Артур Пендрагон, значит? Утер старый скряга, однако ради
наследника и он раскошелится, - главарь захватившей пленников шайки довольно
глядел, как лекарь мажет длинную неглубокую рану на обнажённом плече принца. –
Меня зовут Честный Боб, так как я считаю: делиться богатством - честно.

- Я вернусь и разорю ваше осиное гнездо, - гневно
нахмурившись, сказал Артур.

- Да, но пока ты здесь, будь повежливее, а не то мы продадим
тебя тому, кто больше даст, - ухмыльнулся Честный Боб, похлопав по ножнам, а
другой разбойник многозначительно помахал арбалетом со взведённым курком. – А
это?...

- Мой совершенно никчёмный слуга.

- …и он ничего не стоит. Как тебя звать, милашка? – Честный
Боб приподнял подбородок Мерлина, по-хозяйски оглядел парня: растрёпанные
чёрные волосы, строгие синие глаза, упрямо сжатые губы, просвечивающие розовым
в свете факела оттопыренные уши.

Под этим взглядом, не сулившим ничего хорошего, у волшебника
пересохло во рту.

- Ме… Мерлин, - шепнул он.

- Ммеее, - проблеял разбойник, передразнивая. – Как думаешь,
твоя голова послужит достаточным намёком? – и за шкирку поволок брыкающегося мага
за собой.

- Куда… куда вы тащите моего человека, будьте вы прокляты? –
заорал Артур, и кровь брызнула из разошедшейся раны на лбу, пропитывая холщёвую
повязку. Всё-таки они с этим недоразумением прошли вместе не одну неприятность.

- Моим парням нужен отдых, - ухмыльнулся Честный Боб, и у
Мерлина мороз продрал вдоль спины. – Тебе, я вижу, интересно. Хочешь
посмотреть? Это будет честно, мы ведь тоже наблюдали за тобой, там, в лесу, -
тут и принц, и его слуга, покраснели до корней волос, один от гнева, другой от
стыда. – А потом, как я уже сказал, если Утер будет думать слишком долго…

Артур вскочил на ноги и бросился вперёд, но разбойники
предусмотрительно посадили его, словно собаку, на цепь, и от резкого рывка за
шею принц упал, по дороге неудачно ударившись и так пострадавшей головой, и
отключился.

«Наконец-то,» - подумал Мерлин, который мучительно
соображал, кто прикончит его менее болезненным способом, заскучавшие разбойники
или Утер, открывший его маленькую тайну, в то время как гогочущие бандиты
срывали с него одежду и хватали руками где попало. Он точно знал, что не сможет
долго удерживать клокочущую золотую силу, настойчиво рвущуюся наружу вместе с
гневом и сопротивлением. Терпеть было бесполезно, потому что один или два
мерзавца, и волшебная тайна всё равно раскроет сама себя. Парень взревел,
словно разъярённый дракон, глаза его полыхнули огнём, и полтора десятка
разбойников разлетелись в стороны, основательно приложившись о стены пещеры. Мерлин
поднялся, привёл себя в порядок. Наложил исцеляющее заклятье на своего
господина. Разомкнул цепь. Следующее заклятье было пробуждающим – с некоторых
пор оно стало получаться. Всё это – не скрываясь, не чувствуя, как от входа в
пещеру за ним наблюдают внимательные глаза разбойника, стоявшего во время
заварушки на стрёме снаружи. «Насколько я помню, в Камелоте не любят магию», -
думал тот. Теперь точно было за что взять с короля Утера.

- Обопрись на моё плечо. У них где-то были лошади. Да, перессорились
из-за меня и перебили друг дружку. О, как некстати факел погас. Идём ко входу,
на свет. Надеюсь, нас всё ещё ищут.

- Да ты у нас и правда милашка, - расхохотался Артур,
представив, как, невидимые в темноте, заполыхали самые выдающиеся в Камелоте уши.

3.

Смотреть на казнь собрался весь город. Да что уж там,
некоторые специально пришли из соседних деревень. Слухи о поимке столь хитрой
лисы, забравшейся в королевский курятник, распространились молниеносно. Для
Мерлина Утер решил устроить особые торжества. На площади установили помост,
затянутый красным. С утра бродячие жонглёры на нём развлекали собирающуюся
публику нравоучительными и увеселительными сценами. Рядом слуги складывали самый
большой за двадцать лет правления Утера костёр, если не считать самого начала,
когда жгли десятками сразу. Король с удовольствием представлял, как огонь будет
смотреться в долгих летних сумерках. Это вам не простым ведьмам головы рубить.

После обеда на помост взошёл королевский палач с мешком
жутких инструментов и начал раскладывать их на покрытом красным бархатом столе,
представляя каждый жадной до зрелищ толпе.

Пару часов спустя появились король, принц, Моргана и
почётные гости. Они заняли кресла, расставленные на галерее дворца, откуда
открывался отличный обзор. У Артура был странный, отсутствующий взгляд.
Поддерживаемый под локоть новым слугой, он прошёл и тяжело опустился в кресло
по правую руку от отца. Наконец, герольды протрубили и толпа всколыхнулась:
вели виновника торжества. У обоих стражников, суровых, многое повидавших мужей,
глаза были на мокром месте. Большинство дворцовых слуг и стражи, долгое время
знавших Мерлина, считали, что этого глуповатого и порывистого мальчика с
удивительно светлой улыбкой бесчестно оболгали, но с королём не поспоришь.

- Какой молоденький!

- Вот это уши!

- Бедняга!

- Мерлин, держись! – загудела площадь.

Дружно заплакали дети, стоявшие в первом ряду с вечной
корзинкой гнилых фруктов.

Волшебник шёл, слегка прихрамывая и прижимая локтем бок.
Заговоренные цепи, пережившие не одного колдуна, были тяжелы. Мерлина
пошатывало от голода, боли и усталости, но он старался держаться с
достоинством. Рот – чтобы избежать риска быть околдованными – заткнули кляпом,
сделанным из осиновой чурки, якобы пресекающей любые чары. Челюсть от него ныла
ужасно. Допросы, ничего, впрочем, не давшие, проводили в специальной
зачарованной камере, исключавшей возможность колдовства.

Проходя мимо стола с разложенными инструментами, Мерлин
вздрогнул. Он уже был знаком с некоторыми. С тоской оглянувшись на кучу
хвороста, юноша постарался выпрямиться и не дрожать. Сил оставалось совсем
немного, и он берёг их на случай неожиданной возможности.

Его взяли даже слишком легко. Он не воспользовался своей
силой, надеясь, что обвинения против него, как и в предыдущие разы, вилами по
воде писаны.

Пока герольд читал список обвинений и приговор, глаза
волшебника искали того, кого он и хотел увидеть больше всего на свете, и боялся
этого, и, когда, наконец, нашёл, вцепился в него взглядом, надеясь на ответ. Но
Артур, словно в равнодушном полусне, даже не поднял лица.

Герольд, наконец, закончил читать и вновь протрубил.

Палач сорвал с Мерлина остатки рубашки и замер над
инструментами, то ли размышляя, то ли выдерживая театральную паузу.

- Справедливости! – крикнули из толпы. – Последнее слово!
Последнее желание!

Утер махнул рукой.

- Только без фокусов, - шепнул палач, - не то я такое
сотворю…

Мерлин потеряно кивнул. Когда вынули кляп, он сперва
подвигал челюстью, возвращая ей подвижность.

- Артур… - прошелестело над площадью. – Артур Пендрагон… Моя
последняя просьба – к тебе одному. Прости меня, что сам не сказал тебе, что
предал твоё доверие, что ты узнаёшь это из чужих рук. Я никогда не сделал бы
тебе зла. Прости.

Утер благословил тот час, когда приказал опоить Артура, чтобы
тот не наделал глупостей: тот обязан был присутствовать на этой казни,
наследник должен был быть выше подозрений.

Принц медленно поднял тяжёлые, словно налитые свинцом веки и
тихо, с трудом выговорил:

- Идиот… Беги, спасайся.

Такое полезное заклинание, услышанное Мерлином от старой
ведьмы в первый его день Камелоте. Если
бы не эти цепи, если бы не допросы, отнявшие почти все силы… которых, впрочем,
должно было хватить ещё кое на что, нельзя так просто сдаваться! Ради тех, кому
он нужен…

- Артур! – донеслось из толпы. Люди шарахнулись –
приговорённый волшебник стоял посередине площади. Палач в ужасе оглянулся –
помост был пуст.

- Стража!

- До свидания! – донеслось с замковой крыши. Он был уже там.

- Лучники!

Ударил колокол. Площадь забурлила. В палача и герольда
полетели гнилые фрукты. Утер скрипнул зубами – он слишком хорошо понял намёк.

5.

Палые листья примялись, и на коленях теперь два холодных,
сырых пятна. Осенняя сырость повсюду. Пропитала листья. Сочится по ветвям
пробирается под одежду. Холодит обнажённую кожу.

Светлые капли сверкают в зелёном мху, покрывающем поваленное
дерево. Влажно блестят шляпки каких-то поганок.

Мерлин уже почти час созерцал эти самые поганки, не в
состоянии повернуть голову. Он стоял в очень неудобной, постыдной позе перед
бревном. Руки связаны за спиной. А язык… язык пришпилен кинжалом к этому самому
бревну. Чтобы и в голову не пришло им воспользоваться.

Куда там – после недавнего заклятия смерти он слабее
котёнка. Парень попробовал толкнуть кинжал взглядом. Бесполезно. Поспать бы
часа три, да перекусить немного, может быть, тогда… Только вряд ли это так
сразу получится. Впрочем, если не убили на месте, шанс остаётся.

Провели, как ребёнка.

Они знали. Они точно знали.

«Дружба с сильными мира сего до добра не доводит. Я и
дракона по наивности полагал своим другом. Эх, Артур-Артур, так хочется
надеяться, что ты к этому не причастен!»

Мерлин отлучился из Камелота всего на три дня. В Эалдор он
поспел гораздо раньше королевских всадников, привёл себя в относительно
приличный вид, чтобы не слишком пугать маму, и в мгновение ока переправил её к
родственникам вглубь страны.

Если бы Утер настоял, соседний король запросто выдал бы
нелепого мальчишку, своего подданного. Тот не стоил войны между державами, если
бы вдруг выяснилось, для кого маг хотел освободить трон… Правитель Камелота
задумался... а его сыну вновь и вновь продолжало везти на охоте за бестиями. И
вот, всего два месяца спустя, мятежный маг был пойман.

Он как раз зачаровал меч Артура, бьющегося с химерой, и
вложил в его защиту и атаку все силы, позабыв о себе. Совершенно не смотрел по
сторонам, сосредоточившись на битве. И получил
по голове, едва химера отдала концы. Теперь Мерлин находился во власти двух
искателей приключений, нанятых королём: среди стражи по-прежнему многие
сочувствовали беглецу.

Здоровенный волосатый парень, Аллейн, из бывшей шайки
Честного Боба, порядком накостылял Мерлину за своих покойных друзей, пока его
новый приятель, Хальфдан, варил на костре сонное зелье. «И совершенно зря, -
думал Мерлин. – Я и сам бы уснул, если не мешать. Так что же насчёт моей второй
стороны?»

Артур и рыцари были где-то совсем рядом, возились с тушей
химеры. Гаюс иногда набивал чучела, если от бестий что-то оставалось.

Если сейчас вырваться, при его способностях не добежать до
бивака, шум которого доносился до этой поляны. Только зря пораниться. Мерлин
представил себя с раздвоенным языком, как он произносит заклинание, как
вытягиваются лица людей, и невольно прыснул, несмотря на всю трагичность
положения. Скрюченный, с высунутым языком, связанный собственным поясом, не
имея возможности поправить постыдным образом съехавшие штаны, и совершенно без
сил, он, однако, не терял присутствия духа и безумной надежды.

Кажется, он что-то пропустил?

- Что в нём принц нашёл? – критически разглядывая обтянутые
нежно-белой кожей острые позвонки, вопросил Аллейн.

- Даже хвоста нет, - разочарованно вздохнул Хальфдан.

- Зато уши, - задумчиво
пробормотал Аллейн, протягивая руку туда, где уши бывают только в обидной
поговорке. – И правда, что по нему Артур так страдает? Не иначе как чары.

@темы: фанфики, Merlin

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Про две головы

Опять-таки, после недавнего разговора с живыми людьми...

Ну аспергер я, аспергер.

Когда сосредотачиваюсь, могу продать всё, что угодно. Могу что угодно разжевать и объяснить, ориентируясь на восприятие собеседника.

Когда загружена своими мыслями, могу ляпнуть такооое... Причём ничего такого как раз не имея в виду.

А ещё у меня действительно две головы. На одну я творческий человек и вольный художник, милейшее, добрейшее, абсолютно не приспособленное к жизни, но никогда не поступающееся принципами существо. А на другую злобный тролль, циничная стерва, ядовитый литературный критик, владеющий приёмами ближнего финансового анализа. Ну, раз они меж собой не беседуют, это ещё не шизофрения, верно?

Напишу-ка я пост "куча фактов обо мне", как это сейчас принято.

---

Стальная блондинка

Название: Стальная блондинка
Автор: Тёмная сторона силы
Фендом: Стальной алхимик
Пейринг: Рой/Эд
Жанр: стёб, яой
Рейтинг: Pg-13, OOC
Дисклеймер: всё принадлежит создателям
От автора: Просто не могла пройти мимо произведения "Дыши" автора MiRa90 (S.O.N.)

http://yuki8288.beon.ru/14886-298-novyi-shedevr-genial-nogo-avtora.zhtml
Пуговки - отдельная любовь, но не удержалась... MiRa90 (S.O.N.), простите... Я не со зла. Все названия веществ, кроме марганцовки и (ой, секрет) взяты с потолка.

Дополнение после беседы с S.O.N.: рассказ писался не как эротика, и не как пародия на эротику, а как стёб с несколько утрированным образом абсолютно тупящего в своей области Эда. Я даже рейтинги ставила по совету S.O.N., потому что мне и в голову не пришло...

Мустанг сидел в домашней лаборатории, склонившись над книгой, как вдруг дверь широко распахнулась и вошёл Стальной алхимик. В розовом платье. Одной рукой он держал леденец, который увлечённо посасывал, другой прижимал к себе что-то пушистое.
- Рооой, - протянул он с порога, глядя прямо на Мустанга, - ты здесь?
Ответ был очевиден.
- Зачем пришёл? Почему без стука? – на автопилоте пробормотал полковник, не отрывая взгляда от леденца, ныряющего в тесноту плотно облегающих сладкий шарик губ.
- Я по тебе соскуууучился, - проныл Эдвард, хлопая глазами, сунул леденец за щёку и освободившейся рукой притянул к себе хозяина кабинета, одарив его пахнущим клубникой поцелуем.
В живот Элрика упёрлась книга.
- Какие картиночки симпатичные, - он поскрёб пальцем один из кругов на странице старинного тома. – Надо такой на сумочку перевести… Я давно хочу перчатки как у тебя, и если ещё сумочку с таким рисунком подобрать… Ты опять меня не слушаешь? Опять скажешь, что я глупости говорю! Вот обижусь и уйду! – он отвернулся, надув губки, но не ушёл, а принялся разглядывать химическую посуду, расставленную на столе.
- Какой приятный зелёный цвет, очень хорошо с розовым, - он двумя пальцами приподнял реторту за изогнутое горлышко. – Что это?
- Метилнитрохлорид дигидрат монофосфата, - чуть скосив взгляд, буркнул полковник. – Я занят.
- Какой же ты умный, Рой! А это? – Эдвард поболтал небольшой колбой с чем-то малиновым.
- Гомогенизированный бензоат трийодида перманганата калия. Лучше поставь.
- А вот пробирочка.. Нет, вот эта… побольше… совсем, как твой…
Услышав шорох и звон, Мустанг поднял голову от книги и увидел Эдварда, восседавшего на столе, нагло задрав подол и широко расставив ноги. Вот почему он показался выше – шпильки одиннадцать сантиметров! А в руках у него…
- Хочу тебя… Вот смотри, как я хочу тебя!
- Эй, что ты собираешься делать! Отдай! Там нитроглицерин!
- Рр-тяф! – издало пушистое, которое Эдвард прижимал к груди, и тяпнуло Мустанга за палец.
- Стальной, прекрати!
- Тебе жалко, да? – взвизгнул Эдвард, с размаху швыряя пробирку об пол…

Мустанг приоткрыл глаза. В комнате пахло дымом. Сантиметрах в десяти от своего лица полковник разглядел в полутьме прядь светлых волос.
- Стальной?
- Рррр…- послышалось из темноты. – Ррррр…
Мустанг с трудом приподнялся на локте. Ломило тело, болела голова. Во рту был неприятный привкус.
Это была не лаборатория, а спальня. Это был не Элрик, а Хавок. А ещё дальше – Бреда. И они оба храпели. Вчера, после серьёзной попойки, они заявили, что не в состоянии куда-либо идти, а «на этом траходроме можно уложить пол-штаба».
- Неет, - ужаснулся полковник, скребя утреннюю щетину на подбородке, - это ж надо, нализался до стальных алхимиков…

@темы: фанфики, FMA

---

Минута слабости

Название: Минута слабости
Фэндом: Стальной алхимик

Автор: Тёмная сторона силы

Бета: нету

Персонажи: Рой, Эд, Хавок, Бреда, Фарман, ИМХО без пейринга

Дисклеймер: даже буквы придумала не я

Жанр: драма

Рейтинг: G, но немного мрачно

От автора: Писалось по чудной картинке и заявке Сю-кун ленивый как Бельфегор, но не принц ( http://www.diary.ru/~mirrorformy/ )
Заявка: Рой перестает изображать из себя супермена. растерянность, отчаяние, ночные кошмары. Эд помогает и не издевается.

не флафф, по возможности низкий рейтинг
Разрешение на размещение изображения здесь от автора Сю-кун ленивый как Бельфегор, но не принц получено

http://th03.deviantart.net/fs71/300W/i/2010/092/6/1/FMA_together_by_KokorodzasySu.jpg

Фарман закончил очередной анекдот, и приёмная наполнилась громким ржанием.

- Ну, я задолбался уже ждать его, - потягиваясь, сказал Эд, и стопка исписанных, не первой свежести листков съехала с его колен и разлетелась по полу.

- А, так вот ты почему здесь торчишь? Полковника сегодня не будет, - ухмыльнулся Хавок.

- Раньше сказать нельзя было? – Эд обвёл присутствующих грозным взглядом. – Что с ним?

- Он... эээ… приболел.

- Он в больнице? Что с ним стряслось?

- Да дома он, дома.

- Давно?

Эд только позавчера вернулся из очередной поездки, ну и, конечно, бегом в штаб не бежал…

- Да уж третий день. Хочешь навестить его? – снова ухмыльнулся Хавок.

Бреда сделал предостерегающий жест рукой, издавая неопределённый звук, но Хавок подмигнул ему и продолжил:

- Правда-правда. Он, наверно, там скучает… без работы… и отчёт с интересом прочтёт.

- Мы и сами хотели, но столько всего навалилось… полковник незаменим… – Бреда хрюкнул и закашлялся.

- Надо бы позвонить. А то явлюсь с кефиром и апельсинами, а у него дама…

- Мы сами позвоним, а ты иди, иди. Кефир при таких заболеваниях особенно полезен, - Хавок подтолкнул Эда к выходу.

Отойдя немного, юный алхимик услышал новый взрыв смеха – наверно, Фарман выдал очередной похабный анекдот.

Уже смеркалось, когда Эд, озадаченно потирая шею, стоял перед дверью полковника. Из кармана у него торчала бутылка кефира, а под мышкой было зажато то, что осталось от букета и отчёта: кто-то из прохожих имел глупость съязвить насчёт того, что молокосос торопится на свидание с детским джентльменским набором.

Потоптавшись, парень нажал на кнопку звонка. Тишина. Он нажал снова и снова, громко понося боевых товарищей на чём свет стоит, потом, повернувшись спиной, забарабанил ногой в двери. Чуть не упал, когда те открылись, в полёте развернулся, ловя равновесие, и увидел Мустанга.

Полковник стоял в полутьме прихожей, босой, в пижамных брюках, набросив на плечи атласный халат, весь заляпанный чем-то тёмным и прожженный в паре мест, кстати сказать. Горевшие на небритом, осунувшемся лице глаза смотрели на Эда как-то странно. Словно перед ними было привидение.

- Ты пришёл за мной? – спросил он глухим голосом.

- К вам, - поправил Эд, выставляя вперёд свои дары.

Лицо полковника медленно приобрело более осмысленное выражение.

- Стальной? – произнёс он. – Зачем так ты стучал?

- Это кто здесь такой маленький, что даже до звонка не дотягивается?!

- Не паясничай. Иди отсюда, мне не до тебя.

- Спасибо за приглашение, - Эд бесцеремонно шагнул в прихожую, отодвигая Мустанга плечом, и того явно качнуло.- Раз уж я всё равно проходил мимо…

Под ногами что-то звякнуло и покатилось. Не надо было много света – Эд легко узнал фирменную бутылку от виски «Stray dog», которое обожала тётя Пинако. Э, да здесь их полно… И ещё одна – в руке у полковника.

Первым делом Элрик пооткрывал окна – квартира пропахла алкоголем, табаком, подгоревшим кофе и несвежим бельём. Буквально затолкал Мустанга в ванную. Кое-как оттёр плиту и водрузил на неё чайник. Воткнул останки букета в одну из множества бутылок. Сел и задумался: что же случилось три дня назад? Расставание с очередной пассией? Просто смешно. Неприятности на службе? Вряд ли он отреагировал бы так серьёзно. Проклятье! Как можно такое забыть… очередная годовщина смерти Хьюза! Так, надо будет нанести ещё один визит.

На грязном столе, рядом с захватанным стаканом, среди объедков обнаружился заряженный пистолет. Эд осторожно поставил его на предохранитель, вынул обойму и убрал всё в шкафчик, на две разные полки. Блюдце, почему-то полное почерневших спичек. Фотография – несколько молодых офицеров. И Хьюз тоже тут, и Хоукай, и Мустанг.

Как бы удивился Эд, увидав блистательного полковника беседующим с людьми на фотографии, живыми или мёртвыми на сегодняшний день. Вот этот липкий след – Мустанг даже чокался с ними, а слёзы падали в стакан. Он жёг спичку за спичкой, глядя, как пламя медленно пожирает маленький кусочек дерева, и видел корчащихся в этом пламени людей. Вот эта скривившаяся обгорелая спичка – совсем как…

Великолепный претендент на фюрерское кресло брал в рот воронёный ствол, снова задумывался, иногда вынимал его, чтобы выпить, а иногда так и задрёмывал с пальцем на взведённом курке, с нагревшейся сталью во рту.

Эд заглянул в спальню. В развороченной постели тоже были раскиданы спички, кое-где она была прожжена, словно их ещё горящими роняли из рук. Как только весь дом не сгорел! В противоположную от изголовья стену явно врезалось несколько предметов, попавших под руку, словно хозяин дома от кого-то отбивался.

Собственно и Эда он принял за одну из теней прошлого – убитого ишварского подростка, как тогда, на дуэли.

Пару хлопков привели помещение в относительно жилой вид.

Так, а вот где мы прячем запасные перчатки…

Чайник засвистел. Из ванной выполз похожий на мокрую курицу полковник, держась за больную голову. Его всё ещё пошатывало.

- Аптечка где? – буркнул Эд, наливая начальнику полный стакан кефира.

Рой махнул рукой куда-то в сторону шкафчиков. Пропадать так пропадать.

- В таком розовом пузырьке… таблетки… успокоительное…

Элрик порылся на полке и достал что-то совсем другое. Мустанг и сам до конца не знал, что там можно обнаружить, аптечку иногда пополняли девушки, задержавшиеся рядом с ним «на подольше».

- Выкиньте их, когда найдёте. Теперь понятен источник всего этого погрома, - хмуро сказал гость, протягивая полковнику неведомое лекарство и новый стакан – с водой. – Галлюцинации, да? Надеюсь, вы догадались не смешивать это с алкоголем? Или с кофе?

Мустанг застыл, поражённый.

Неужели бывают на свете такие безграмотные алхимики, ясно читалось в глазах Эда.

- А теперь равнение налево и в койку шагом марш, - скомандовал майор алхимической службы, когда лекарства и кефир пошли по назначению.

- Ты долго ещё собираешься здесь торчать? – осадил его полковник.

- Столько, сколько посчитаю нужным, - безаппеляционно заявил Эд.

- Брат будет волноваться.

- Он сейчас в Ризенбурге.

Парень взял совершенно потерянного, неспособного к сопротивлению Мустанга, отвёл в спальню и уложил в широкую кровать, предварительно освободив от мокрой махровой простыни. Сам улёгся рядом, поверх неоткинутого края покрывала, свесив вниз ноги в тяжёлых ботах.

- Это ещё что за фокусы?

- Считайте овечек, полковник. Можно про себя.

Овечек… Вчера на этой же кровати, глядя на тающую в огне спичку, он пытался сосчитать, сколько жизней отнял на войне. Вот здесь, у этой стены, женщины и дети снова стояли, пытаясь заслонить друг друга, как там, у трансмутированных стен, поднятых Армстронгом, и смотрели из темноты неподвижными, полными ужаса красными глазами. «Я выполнял приказы!» - что, больше нечего сказать?

- Убийцам не положено сладких снов, Стальной.

- Законы химии одни для всех, полковник.

Кажется, лекарство начало действовать, и Рой провалился в мёртвый сон без сновидений.

А под утро с воплем вскочил, бешено щёлкая пальцами вытянутой руки.

Ему снился гомункул, стреляющий в Хьюза. Маэс стоял к убийце спиной. Полковник в своём сне пытался бежать на помощь, кричать, умоляя спасаться, пытался высечь искру, но всё тело было как ватное, ноги не несли, пальцы двигались медленно, словно под водой, голоса не было. Так же медленно и ощутимо пуля плыла по воздуху…

Наяву его пальцы безостановочно шевелились, а горло разрывал крик.

- Тише… тише… всё в порядке. Выпейте воды, полковник, - кто-то мягко и настойчиво усадил его на кровать, поднёс к лязгающим зубам стакан. Мустанг принялся жадно пить, вода стекала по подбородку. – Вам сейчас нужно больше жидкости. Не виски, разумеется.

Мустанг с удивлением обнаружил в своей кровати наказание всей аместрийской армии, Стального алхимика, сонного, с растрепавшимися светлыми волосами, который так и спал, судя по всему, поверх покрывала прямо в ботах.

Рой прилёг. И Эд прилёг, обняв подушку. Через минуту парень сопел в две дырочки.

А его начальству не спалось. Мустанг, прикрывшись от утреннего холодка рубашкой, прокрался на кухню и потянулся за банкой кофе. С полки прямо ему в лоб смотрело чёрное дуло. Самое время.

Покончить с мучительными ошибками прошлого. Покончить с дурацкими мечтами юного идеалиста, для осуществления которых он слишком слаб.

Может, лучше не кофе, а чего-нибудь покрепче?

Проклятье, где же обойма?

- И мне тоже чаю сделайте, если не сложно, - раздалось у Мустанга за спиной. – И никакого кофе или там виски по крайней мере ещё неделю. А про пистолет так вообще забудьте.

В дверях кухни, потирая глаза, стоял Стальной. Сонный, тёплый, живой и домашний.

Он подошёл к полковнику, обнял за плечи и усадил на табурет. Мягко отнял табельное оружие.

- Если бы все действовали так, полковник, мир давно превратился бы в кладбище, - Эд набрал воды, включил газ, поставил на огонь чайник. Тихо. Медленно и плавно. Как в давешнем сне. Словно кухня до краёв была наполнена водой. – Даже такой далеко не идеальный человек нужен многим.

- Например?

- Например, мне.

Рой удивлённо задрал брови. В голове был полный туман, и всё вокруг плавало в нём, подрагивая и слегка меняя очертания. Мустангу, слишком занятому в этот момент собой, на ум не приходило, что Эд тоже до сих пор мучился от своих ошибок и глотал горстями эту чёртову отраву первый год после главной неудачи своей жизни, неимоверным усилием воли освободившись от зависимости.

- У меня, по крайней мере, есть командир, приказов которого не стыдно слушаться. Я один из тех, кому нравится ваша мечта. Мы пойдём вперёд, полковник. Вместе.

 

 

@темы: арт, фанфики, FMA

---

Дай руку, драббл

Дай руку, драббл

Название: Дай руку.

Фэндом: Стальной алхимик

Автор: Тёмная сторона силы

Бета: нет

Пейринг: Шрам/Мэй Чан

Дисклеймер: да ну их, эти права

Жанр: драма

Рейтинг: G

Размер: скорее драббл

Размещение: берите, курите

От автора: била себя по башке – тяжело писать три рассказа одновременно… и из уха выпал четвёртый…

 

 

Высокий темнолицый старик задремал на припёке, прикрыв красные глаза. Весной всякая тварь радуется первому солнышку, и он сидел на крыльце, прислонясь спиной к облупившейся стене дома, обняв татуированными руками суковатую трость. Внуки со звонким смехом бегали по двору, гоняя палками смешной мячик с торчащими перьями.

Как мало надо для счастья. Необязательно быть первым при дворе императора. Необязательно быть бессмертным. Спокойная совесть, любящая семья…

Как хорошо, что она…

В тот день, который, казалось, никогда не кончится, настала наконец минута тишины. Всё успокоилось, затихло. Жизнь на миг замерла, собирая силы для нового роста. И он сидел молча, представляя себя сухим деревом, которое никогда не зацветёт.

Первую жизнь отнял Кимбли. Вторую досуха высосала месть.

Он вернул честное имя.

Аместрийцев он уже не считал своими врагами. А они? Будут чествовать как героя или припомнят старые грехи? Ему было всё равно.

И тут подошла она.

- Вставай.

Он поднялся во весь рост – малышка доставала ему едва до пояса.

- Дай руку.

Маленькая ладошка утонула в его, лопатообразной.

- Путь через большую пустыню начинается с первого шага.

Так началась его третья жизнь.

 

Автор, издеваясь: а потом она выросла и теперь у них внуки. Рейтинги будут в другом рассказе, который уже на подлёте, я просто необычные пейринги люблю.

 

 

@темы: фанфики, FMA

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Я не тролль

У меня есть дневник на другом сайте, а этот специально заведён для яойных фиков, которые моим близким читать необязательно. И разных мыслей, которые мне некуда девать. Например, таких:
Мне уже пора к психиатру?